ЧАРЛЬЗ БУКОВСКИ
ПРОЩАЙТЕ, ДУРАЦКИЕ ВЕЩИ
я провалялся в постели весь день
зато нацарапал один стишок
а сейчас я встал
смотрю в окно
и как пьяный писатель могу
сказать: облака идут на меня
словно посудомойки с лоханками для мытья посуды
в руках -
с чем-то что удерживает грязную воду со всякой
дрянью.
но я пьяный не-романист
однако нынче в ясном сознании
сижу здесь с бутылкой пива
и с теплотой размышляю
в своего рода праздной пенообразной фантазии
тесно взаимодействующей
но всё что я могу припасти
это круги и квадраты которые не подходят друг к другу; итак
монсеньёры
скажу вам честно:
снова(в постели)
я прочитал ещё одну статью о Томасе и
однажды мне повезёт и
с валторной в руках и с ручным орлом
я просижу на крыльце целый день
белое крылечко всегда на солнце
это одно из крылечек с зелёными
виноградными лозами что со всех сторон, и
я буду читать о Дилане и Д.Х. пока
мои глаза не начнут вываливаться из головы как мясо для
моего орла и я буду играть на валторне,
слепой. но даже сейчас становится темнее
события вечера переходят в ночь
кости внизу
звёзды сверху
нечто грохочет в родниках
Денвера и ещё один хрен может родиться.
я думаю всё это покрыто солнцем
и наилучшее из всего
это я идущий через него
чтобы узнать об исключительной наглости
происходящей в жизни:
после тюрем больниц
заводов хороших пёсиков
безмозглых бабочек.
но теперь я вернулся к окошку
по радио транслируют оперу
а женщина сидящая от меня слева
повторяет опять и опять:
BRATCH BRATCHT BRAATCHT!
а в руках она держит книжку:
"Как легко выучить русский язык".
но в действительности нет ничего что вы можете сделать
запросто: жить или умереть, добиться известности или денег,иль проиграть, всё это непросто.
вот о чём говорится в опере: о мёртвых птицах
мёртвых странах мёртвой любви
застреленном человеке потому что кто-то подумал
что это был лось
о лосе застреленном потому что кто-то решил
что это был лось.
всё это творится на нервах
эта женщина хочет говорить по-русски
сам я хочу напиться
но нужно ещё что-то съесть.
МОЛОТЬ КОТ МОЛОТЬ МЯСО говорит
женщина по-русски так что я думаю
она голодна уже несколько часов мы
не ели. УСТРИЦА
ЗАКОЛОТЬ ИНДЕЙКА СВИНИНА
И СВИНИНА говорит она, и я иду
и надеваю брюки и выхожу чтобы что-то купить.
лес далеко и я
не дружу с луком и стрелами
и кто-то заявляет по радио:
"прощайте, дурацкие вещи".
и всё что могу я сделать так это прогуляться до
продуктового магазина и достать бумажник в надежде
на то что он с деньгами. и это
о том как я провожу воскресенья.
конец недели малость получше
потому как кто-то мне говорит
что нужно сделать
и хотя представляется это безумием
почти все это делают
чем бы это ни было.
в общем если теперь вы меня извините
(она ест сейчас апельсин)
я надену свои ботинки рубашку
и уберусь отсюда - это будет
лучше для
всех нас.
13.04.18
Примечание:что имела женщина ввиду под словом BRATCHT - неизвестно, потому что
такого слова нет ни в английском, ни в русском языках.
Что означает слово pewker - тоже неизвестно, поскольку его нет ни в одном словаре ни в Сети, скорее всего, это либо ошибка, либо слэнговое написание слова pecker(хрен, член, и т.п.) - что вероятнее.
Дилан Томас, о котором говорит Хэнк, - один из его любимых поэтов, ирландец(алкоголик, к сожалению, - родственная, видать, душа).
Х.Д. - Хильда Дулитл(1886-1961) американская поэтесса, основательница поэтического течения "имажизм", к которому принадлежали Эзра Паунд, Эми Лоуэлл, Д.Г.Лоуренс и русский поэт Вадим Шершеневич(некоторое время).
Farewell, Foolish Objects
by Charles Bukowski
I have lain in bed all day
but I have written one poem
and I am up now
looking out the window
and like a novelist might say
drunk: the clouds are coming at me
like scullery maids with dishpans
in their hands—
something that holds gritty dirty
water.
but I am a drunken non-novelist
but in clear condition now
here sits the bottle of beer
and I am warmly thinking
in a kind of foam-shaped idle fancy
working closely
but all I can stoke up are
squares and circles which
do not fit; so
messeigneurs
I will tell you the truth:
again (in bed)
I read another article on D. Thomas &
some day I will get lucky and sit around
and own a French horn and a tame eagle
and I will sit on the porch all day
a white porch always in the sun
one of those white porches with green
vines all around, and
I will read about Dylan and D.H. until
my eyes fall out of my head for eagle
meat and I will play the French horn
blind. but even now it gets darker
the evening thing into night
the bones down here
the stars up there
somebody rattling the springs in
Denver so another pewker can be born.
I think everything is a sheet of sun
and the best of everything
is myself walking through it
wondering about the pure nerve
of the life-thing going on:
after the jails the hospitals
the factories the good dogs
the brainless butterflies.
but now I am back at the window
there is an opera on the radio
and a woman sits in a chair to my left
saying over and over again:
BRATCH BRATSHT BRAATCHT!
and she is holding a book in her hand:
How to Learn Russian Easily.
but there is really nothing you can do
easily: live or die or accept fame
or money or defeat, it’s all hard.
the opera says this, the dead birds
the dead countries the dead loves
the man shot because somebody thought
it was an elk
the elk shot because somebody thought
it was an elk.
all the pure nerve of going on
this woman wanting to speak Russian
myself wanting to get drunk
but we need something to eat.
GRIND CAT GRIND MEAT says
the woman in Russian so I figure
she’s hungry, we haven’t eaten
in a couple of hours. CLAM
BAYONET TURKEY PORK
AND PORK she says, and I walk
over and put on my pants and
I am going out to get something.
the forests are far away and I am
no good with the bow and arrow
and somebody signs on the radio:
”farewell, foolish objects.”
and all I can do is walk into a grocery
store and pull out a wallet and hope
that it’s loaded. and this is
about how I waste my Sundays.
the rest of the week gets better
because there is somebody telling
me what to do
and although it seems madness
almost everybody is doing it
whatever it is.
so now if you will excuse me
(she is eating an orange now)
I will put on my shoes and shirt
and get out of here—it’ll
be better for
all of us.