Из моих панихид не созиждеть креста,
только голос пустыни засушливей стал,
только громче стервятники плачут,
а палач, он на казнь опять опоздал
выручаю, а как же иначе.
Он живет в стороне, где моя сторона,
он приходит похлюпать в рубашку,
и рубашка спадает с плечишек моя
и ему вытирает мордашку.
И бессонные ночи ложатся на дно
и он спит, как младенчик счастливый
и пускает слюну (ничего, ничего)
Ничего, чтобы я не забыла.