Мне без тебя открылся глаз в душе,
А тот, что служит мне поводырём,
В упор не видит, и почти ослеп,
Хоть ясный взор, но узкий окоём;
Так сердцу не доступен внешний вид
Цветов, птиц, тел, что глаз запечатлел:
Души не тронет беглой сути миг,
Что глаз поймал, но вор удрать сумел:
Коль видит он кошмар иль благодать,
Кровь с молоком иль с болью существо
Моря и горы или тишь да гладь,
Ворону ль, голубя –у всех твоё родство.
Мне верная душа полна тобой,
Поэтому я стал совсем слепой.
Since I left you, mine eye is in my mind,
And that which governs me to go about
Doth part his function, and is partly blind,
Seems seeing, but effectively is out;
For it no form delivers to the heart
Of bird, of flow’r, or shape which it doth latch.
Of his quick objects hath the mind no part,
Nor his own vision holds what it doth catch;
For if it see the rud’st or gentlest sight,
The most sweet favour or deformed’st creature,
The mountain, or the sea, the day, or night,
The crow, or dove, it shapes them to your feature.
Incapable of more, replete with you,
My most true mind thus makes mine untrue.