Пародии на тему «Идёт бычок, качается»
Михаил Светлов:
Он шёл без оглядки по узкой доске,
Сосновой доске на горячем песке.
И, думая думу, вздыхал на ходу:
«Неуж я опять, чёрт возьми, упаду?»
А рядом, от горестных дум далеки,
Шагали упрямо другие бычки,
На бой призывая рогатую рать,
Чтоб землю в Гренаде под выпас отдать!
Гренада, Гренада…вёрст пыльных не счесть.
Ведь где-то же ты, окаянная, есть!..
И песня мычалась, в Гренаду ведя.
И в землю втопталась слезинка дождя.
Отряд не заметил потери бычка.
На новый забор пригодилась доска.
Я видел: на запад склонилась луна.
И ветер оттуда донёс мне: «Грена…»
Игорь Северянин:
По сосновой тесине, со стеснённым дыханьем,
Шёл бычок чёрно-белый, упадая в конце.
И вздыхал он печально, полон горестным знаньем,
И глаза лиловели в треугольном лице…
А доска изгибалась и вкричать норовила
В рондо пламенных утр свой стенающий скрип
Над пустынным
полей одноцветьем унылым
В грезофарсах небесных мечтающих Рыб.
Эдуард Асадов:
Льёт солнце на землю живительный свет.
Но душу бередит мне давний сюжет
О том, как простой черно-пёстрый бычок
Опасность презрел и себя превозмог.
В коровник к любимой он хочет войти.
Но лужа лежит у него на пути
У самого входа – зловонна, грязна,
Различных инфекций сверх меры полна!
Не ведая брода, грустит мой герой.
Представьте: к Вам – грязный, вонючий, сырой –
Пришёл на свидание Ваш ухажёр.
Ответ для него – однозначен и скор!
Красавца-бычка охватила тоска.
Вдруг видит он – справа, в сторонке, доска!
Слегка гниловата, чуть-чуть коротка.
Но лужа теперь не удержит бычка!
И вот он шагает, вздохнув на ходу.
Твердит, как молитву: «Я не упаду!»
Прыжок – и преграда уже позади!
И сердце, как бубен, грохочет в груди!
Горилла, шиншилла, овчарка и дог,
Пусть будет примером для вас мой бычок!
Гомер:
Ода Тельцу.
О, златошёрстый Телец, предводитель небесного стада,
Взор твой пронзает свирепое чудище мрака
На переломе времён меж весною и летом грядущим!
И семизвездье Плеяд украшает короной главу.
Был ты игривым бычком в пору прекрасную детства.
И, развлекая детей, на узкой качался дощечке.
Став же могучим и грозным, с волчьей расправился стаей,
Мощным движеньем рогов рёбра круша и хребты.
Зевсу послушный, достиг ты Крита, плывя от Сидона
С ношей бесценной, прекрасной дщерью царя Агенора.
И Благородным за это был вознесён ты на небо –
Там, где Кастор с Полидевком вечную службу несут!
Алексей Кручёных:
Бык был бодр.
Бок был бел.
Спуск же – крут.
Но бык пел:
«Аз есмь бык.
Рог мой остр.
Там, где бой,
Мощь – мой дар!»
Спуск был крут.
Бык же – глуп.
Встал на край –
Конь ржал, ржал!..
Владимир Маяковский:
Кроха-бык
доску нашёл.
Положил
на чурку.
«Вас ист дас?» –
спросил осёл.
– «Я играю
в жмурки!»
На дворе
шумит весна.
Жарит
воскресенье.
Бык,
зажмурившись,
влез на
Верх сооруженья.
Шаг шагнул, и
наземь – бряк!
«Экий я
неловкий!..»
– «Се ля ви!» –
сказал ишак,
Хрумкая
морковкой.
Михаил Ломоносов:
Ночною темнотою
Объят небесный свод.
Сон тёплой пеленою
Накрыл честной народ.
Спят в стойлах резвы кони.
Спит овен, круторог.
И на ржаной соломе
Сон смутный зрит бычок.
Он – будто бы игрушка
В кругу крестьянских чад.
В посаде за полушку
Он куплен год назад.
И по доске наклонной
Он ходит в поводу,
О пастбищах зелёных
Вздыхая на ходу.