Не читаю книжек, не пою,
Как бывало, песен старомодных.
Повторю всё это принародно,
Не жалея голову свою,
Что служила мне порой не так,
Как ей полагалось от природы,
Но винить её, родную, моды
Не имею.
Сам такой чудак,
Сам себе мешал и табаком,
По весне охотой к пиву с водкой,
И, не утаю, к иной молодке
Интересом, лунным вечерком…
Это, видно, всё пошло не впрок:
Поредел и стал неярок волос,
И для песен стал негоден голос,
Ангельский когда-то тенорок.
Всё исчезло в розовой волне,
Поднятой весёлыми стихами,
Остаётся лишь тяжёлый камень
У дороги – память обо мне.
Из дневника