А горизонт совсем не удалялся,
стоял на месте, сколько бы не гнался.
Но я бежал до умопомраченья,
пока моё двоиться стало зренье.
И горизонт, как будто задымился,
конь вороной со всадником явился
меж твердью нашей грешной, небесами.
Конь вдруг повёл лиловыми глазами.
Помчался горизонтом оглашенно.
Из-под копыт, огонь и дым, мгновенно,
летели в такт волнующего бега
и я рукой за символ оберега,
за крест Христа, от страха ухватился
и мне Георгий в небе прояснился.
Явление то было не напрасным,
мысль осенила суть настолько ясно:
"Ведь я крещён Георгием по святцам".
Вот почему мне сны такие снятся.
Но почему был страх от появленья
коня и всадника до онеменья.
Знать грешник я, душа затрепетала,
она грехи мои все посчитала.
А, я закрыл их деловой завесой,
припоминаю, был весьма повесой,
когда любовь волною бушевала.
А, ты душа, грехи мои считала.
Давай молиться в старости прилежно,
ведь телу смерть, ты знаешь, неизбежна.
***