В обычный вечер раз случится
Искать забытую вещицу
И в шкап, забитый хламом разным,
Одним заглянешь только глазом —
Вдруг птицы-карточки слетятся,
На пол холодный приземляясь,
Ты из сбираешь, наклоняясь,
И руки ломко суетятся,
Мелькает взгляд: на нижней полке
Большие тонкие книжонки
Забытой магией блистают,
И манят, и провозглашают...
Ты, карточки вернув на полку,
Берёшь те на руки книжонки
И замираешь, опадая
В слепую глубь без дна и края.
Пахнули пылью и ванилью
Из шкапа нотные альбомы
На стройном стане ноток жирных
В чернеющем узоре сонмы.
Одни поют, изнемогая,
Другие строгих клавиш просят,
Но каждой строчки вязь живая
В другие времена уносит.
Когда союз слагался звуков,
Когда твой зов звенел струною,
Когда и те, кто пел и слушал
Молчали, потеряв дар слова.
Всё это там, в дали незримой,
Из глубины неутолимой —
Насквозь пронзающее «ныне»,
Что лепит золото из глины.
Всё там, где с розовой пелёнки
Новорождённое, как прежде,
Восходит в синий омут солнце
Презрев, как испокон, одежды.
Там, где слепит сияньем зелень
Холодных вод, налитых силой,
Где чайка вечная взлетела
И о беде заголосила.
И люди там — пастух и рыцарь,
Шут и крестьянин, плут и вор,
Палач, святой король в столице,
Свинья, и жемчуг, и костёр.
И люди там — под тихой кровлей
Времён становятся золой,
На мягкий пух у изголовья
Склоняясь жаркой головой.
И люди там — и здесь одни же.
И снова те же имена
У наших новых нотных книжек:
Весна, зима и вновь весна.