На горных пастбищах в апреле пахнет смертью,
трава врастает вглубь земли зеленой шерстью,
и камня скорбного гранит хранит недаром
морщинок проседь, и стоит гора хачкаром.
Здесь облака глаза озер накрыли тюлем,
издалека сюда весной опять лечу я,
залив чистилище души армянским адом,
холодным потом ледника под Араратом
Здесь на народ себя дроблю - один к мильону,
чтоб бесконечностью скорбей склониться к лону,
к иссохшей каменной груди твоих нагорий,
и вновь и вновь произнести: "Аствац*, доколе?"
*Аства'ц (арм.) - Господь