басня
На берегу песчаном Нимфа танцевала.
Юна. Свежа. Раздевшись донага,
Хвалу Весне весёлым танцем воздавала.
Цветы цвели, ступала где нога.
Неистов танец был, стремителен и страстен.
Резвилась Нимфа, обо всём забыв.
И юный стан её, мучительно прекрасен,
Кружился чаще, ритм подхватив.
Ей ветер песни пел и птицы подпевали,
В такт шелестела свежая листва.
Чудесней её танца видел Мир едва ли.
Язык не в силах подобрать слова.
Земля, очнувшись после зимнего похмелья,
Цветами поощряла праздник сей…
Среди безудержного дерзкого веселья
На сцене появился Фарисей.
От каравана он в сторонку удалился,
В кустах затих по малой по нужде…
Увидев танец, сразу воплем разразился
(В риторике он был как лещ в воде):
«Не смей, бесстыжая, коварная блудница,
Смущать мой праведный, безгрешный взор!
Одеждою изволь немедленно прикрыться!
Не навлекай на голову позор!»
Недоумённо Нимфа танец прекратила,
К истоку желчи взгляд свой обратив.
Но своё тело и ладошкой не прикрыла,
Несчастному улыбку подарив.
А Фарисей-глупец всё больше распалился:
«Да ты же ведьма! Гадину в костёр!»
В охапку Нимфу ухватить поторопился.
Да только неуклюж был резонёр.
Споткнулся, бедный, не дойдя всего полшага,
Песка наелся, подбородок сбил,
И заголился неприлично, бедолага,
И посох фарисейский уронил.
А Нимфа бросилась на помощь патриарху.
Но разглядев, не стала подходить.
Не стала притворяться санитаркой,
А предпочла немного пошутить:
«Я Матушке-Земле слагаю танцем оду.
А ты ж лишь словоблудием живёшь.
Твой член умней тебя. Он слышит зов природы,
Но ты ему свободы не даёшь.»
Тут Фарисей случайно бросил взгляд
Туда, куда и Нимфа взгляд свой направляла.
Увиденному сам он был не рад.
А дева Нимфа уже звонко хохотала:
Его восставший член, бессовестно отвергнув
Церковных одеяний душный плен,
На девушку смотрел с ехидцею и дерзко,
Впервые в жизни жаждал перемен.
Он знал послушников немало сладких попок.
А тут узрел, чего он был лишён.
В своём стремленье оказался он не робок…
Но тут же был под рясу удалён!
Поспешно с пляжа Фарисей ретировался,
Под нос себе кляня земную дщерь.
Ему вдогонку голос Нимфы раздавался:
«Хотя бы ты себе не лицемерь!»
………………………………………………..
Мораль… А, может, обойдёмся без морали?
Я моралистом не хочу прослыть.
Блажен лишь тот, кто не заметил гениталий.
Лишь с тем готов я тему обсудить.
30 августа 2010 г. 6-7 мая 2018 г.