Январская тюрьма: сурьма и белизна,
на полке два креста, австрийский парабеллум;
в раздумьях коротать смурные вечера –
привычка невзначай вдруг обернулась делом,
а впрочем поделом, меня не замечай,
нет смысла пробивать главой безмолвия стену,
я в памяти твоей – «две ноты»: на, сыграй
и больше никогда не преклоняй колена;
убив слепую страсть ударом кулака
об стол, разбей финал глупейшей мелодрамы,
дай фору дуракам, не дрогнет пусть рука –
нарушит что и впредь закон алмазной дхармы;
ты, тронувший меня, забудь о слове «смерть»,
твой перечень забот отныне – спектр кармы,
выигравший пари, ты сможешь и взлететь
по нотоносцу вверх Кассиопеи гаммы,
ты должен уцелеть, ты должен стать другим –
прикосновение звезд не оставляет шрамов,
а я среди руин пою двум нотам гимн,
старею и судьбы переношу удары:
любимою не став, любви твоей не знав –
молчания исполин, партита без хоралов,
сурьма и белизна, тюрьмы январской сплин –
я кажется не та, кто любит по уставу;
уж лучше тишина, уж лучше Сахалин,
чем дальше от людей, тем меньше боль. Усталость
не так уж мне страшна, глинтвейн и аспирин,
еще чуть-чуть и жизнь познает слово «радость».
29 января 2018 года