Всё исчезает в пыльных зеркалах:
и грусть, и смех, увы, не понарошку...
Как будто вмиг смахнули со стола
от пиршества оставшиеся крошки.
Похоже, зеркалам тем невдомёк,
что мне безумно хочется,
и - страшно:
вдруг взять и заглянуть на огонек
восторженно в глазах ее мелькавщий.
Мне хочется коснуться прежних снов,
чтоб спрятать в Зазеркалье отраженье
хотя бы наших спящих голосов
и сладострастье головокруженья,
чтоб можно было после всех потерь
вбить в стену гвоздь и на него повесить
ночных рубашек шелковую тень,
распластанную где-то между кресел.
Тогда бы к ней и раму подобрал
с картинками...
И жадными губами
с них по ночам святую пыль стирал
за оком вездесущей амальгамы.