Тогда твой мир ещё не разучился улыбаться,
ещё не стал постыдной разновидностью эрзаца
счастливой жизни без забот и горя.
Там навсегда тебе останется двенадцать,
а каждый день твой –
раковиной с плещущимся морем
в безбрежном откровении сатори -
тогда ещё не уставал случаться…
Там иволга в высоких облаках акаций,
прощаясь с ночью, до сих пор поёт
и ловит бабочек июньского рассвета
прозрачным кружевом летящих нот.
Там детства бесконечное святое лето
тебя по имени по-прежнему зовёт…
***