Страна медленно, но верно, погружалась в средневековье, где были свечи и лампадки, подножный корм и по ночам согревало тело. Хрюкающая вторая половина, которая давным-давно, ещё до свадьбы, называлась «Любимая».
Стадо ворон и стаи клопов, постоянно каркали и огрызались, указывая на тот факт, что совсем скоро и-таки наступит средняя температура по больнице, в отдельно взятых, пока ещё живых, телах заговорщиков и недовольных, а также всех им сочувствующих.
Фараон, по своему обычаю, каждый день примерял новые маски, символизирующие его настроение, либо его отсутствие. Он мог выбрать любую из них. Лошади, козлы, макаки, змеи, крысы (еще были никому непонятные маски орнитологов, аквалангистов, наездников, комбайнёров и водителя камаза)– всё было в его распоряжении, но почему-то он всегда выбирал маску Архангела Михаила, задницу которой, так хорошо облизывали слуги и остатки некогда большого, но уже злого, Народа.
Денег в стране уже не было. Возможно, потому что Фараон их закопал, но куда, настойчиво не хотел вспоминать, или боялся, что всё честно-нажитое, будет тратиться кем-то другим. А может это был попросту склероз, или на худой случай простатит, которым он в последнее время часто думал о нУждах своего народа.
Самым заветным желанием Фараона было - стать Богом и он заранее готовил народ, который по секретному Указу, должен был называть себя «Рабом Божьим». Кроме масок он время от времени, примерял нимб, но к сожалению он не желал сиять должным образом, а сразу, как бы зная что-то, ржавел.
Самым главным праздником в Стране был – день раздачи милостыни, за которую каждый получающий её, должен был встать на колени и сказать –«Воистину Воскресе». В этот день тысячи фейерверков и сотни залпов салюта, освещали Небо, в кромешной Тьме, погашенных лампад домов.
В стране, все безнадёжные больные обращались к кукушке, но та крутила пальцем у виска, и еле-еле выдавливала из себя один раз ку-ку. В последнее время птица ни с кем не разговаривала, и попросту поворачивалась задом, выказывая своё презрение, обиду или сочувствие окружающему миру, который жёг свечи и лампады, запускал фейерверки и салюты, тем самым не давая спать, уставшему от глупых и никчёмных вопросов «Пророку».