Депрессия
Лето в этом году отменили. Всё одно к одному, будто чёрная волна накатила! Лёля смотрит на ещё недавно родного человека и спокойно разглядывает его. Душа молчит. Ничего не надо. Но ведь ещё и года не прошло! Неужели это всё? Страшно.
Вечером показывали фильм о городе Братске. Со слезами на глазах она смотрела, как в детском саду детей учили пользоваться противогазами, затем показали похороны девочки, затем с экрана грустно смотрят облысевшие дети. Следующий кадр – горы техногенного мусора – пейзажи незнакомой страны, Родины-мачехи. Жутко. Вот где Хичкок мог бы снимать документальные фильмы ужасов.
В программе «600 секунд» показали то, что осталось от человека, посаженного на кол и поджаренного. Общество катастрофически деградирует, социальный катаклизм страшнее природного.
Вчера Лёля узнала, что её первый муж женился и, к своему удивлению, испытала укол ревности, но тут же себя осадила. Она желала ему счастья и переживала за него и за уже взрослых детей. Это был год слёз. Она часто вспоминала прежнюю семью и очень тосковала по дому:
Мне хочется домой
В свои родные стены,
Но дом уже не мой –
Такие перемены.
Мне хочется домой.
Пустите, Бога ради!
Как добрый домовой,
Я дам себя погладить.
Я просто посижу
Тихонько в уголочке,
А после напишу
В тетрадь вот эти строчки.
Ночью Лёля часто просыпалась. Сон был беспокойный и поверхностный. Снилось ей, что она ходит ночью под окнами старого дома и смотрит в пустые комнаты. Неожиданно открывается дверь прямо в ночь, и на пороге светлым пятном стоит её сын. Леля кинулась ему навстречу, но он жестом показал – не входи! Она понимающе кивала головой. В горле комок. Она стоит жалкой нищенкой, не смея переступить порога.
Какую эмоционально насыщенную жизнь люди проживают в те часы, когда отсутствуют на земле? Сновидения заставляют чаще страдать, чем радоваться. Но тут сквозь сон она услышала чьи-то голоса в коридоре общежития и проснулась, продолжая плакать.
За окном был ранний рассвет, а в соседнем пруду утробно урчали лягушки. Этот звук немного успокоил её разорённое сердце, но слёзы ещё долго не высыхали. Ей было горько, страшно и одиноко в этой чужой казённой комнате.
Лёля прижалась к спящему Андрею, но и его сейчас рядом не было. Он ещё летал во сне, где-то далеко, далеко… Интересно, где он сейчас?
В пять часов утра, где-то на окраине этого маленького, вонючего и нещадно матерящегося города, запели горластые петухи и разбудили Андрея.
Небо, по-осеннему низкое, чуть выше четвёртого этажа, сочилось мелким серым пшеном ещё не сформировавшимся в настоящий дождь – этакий дождь-подросток.
Андрей торопится позавтракать и убегает, чтобы успеть на первый автобус. Ему ехать до работы два с лишним часа через всю Москву.
Лёля наблюдает за ним. Он красив, но сейчас она не чувствует к нему ничего кроме дружеского расположения. Что это? Любовь прошла? Исчезла в никуда?
Хорошо, что Андрей не догадывался о её душевном смятении. Она была опустошена, но при нём старалась быть весёлой и жизнерадостной. Дом – наша крепость, говорила она себе. Но дома-то у них не было! Значит, она должна стать крепостью, где ему будет тепло и уютно. Ей хотелось лишь одного: крыши над головой и утерянного покоя. Но это уже было,… было в прежней жизни. Она гналась за «Летучим голландцем», за призраком, губя себя и топча цветы.
Ещё одна больная тема пронизывала всю их жизнь – дети.
Тут её взгляд упал на верную помощницу, старенькую электроплитку. Пора приниматься за дело. Нужно собрать волю в кулак. Главное – это добыча продуктов. Может сегодня ей удастся найти яйца или макароны. Жаль, что и консервов в магазинах давно уже не было. Простояв в очереди за сахаром несколько часов, она ушла ни с чем. Сладкого на всех не хватало. Ну что же, «Не хлебом единым жив человек»