Завтрашний день запомнится раной и дурнотой.
Чудо осталось дрожать в уголках губ.
«Ангел-хранитель, полно, лети, не стой», –
Я говорю и я, вероятно, лгу.
Будет не страшно. Будет, как я люблю:
каменным утром проснулся – болтай вслух,
вышел на улицу – греет сухой пух,
между сердечных защёлок заткнув люфт.
Всем кораблям, поднимающим алые паруса,
о долгожданный причал разбивать лбы.
Ангел-хранитель, я думал, что спасся сам,
думал, не знаешь, где я вчера был.
Солнцестояние, будто бродячий пёс,
треплет в зубах, ворча, световой день.
Я зажигаю лампаду, а взял где?
Ангел-хранитель, видимо, мне привёз,
чтоб оправдать отсутствие высших сил
рядом со мной, когда я слабел, чах.
Ангел-хранитель, я тебя не спросил,
как тяжело было вынести на плечах
камень, сухой пух, световой день,
между сердечных защёлок заткнуть люфт.
Ангел-хранитель, я очень тебя люблю.
Ангел-хранитель, я понимаю, где
ты бывал, пока я смотрел вверх,
не замечая присутствие высших сил.
Правда проста и стоит десятка вер.
Правда проста, а я о ней не спросил:
завтрашний день по курсу на два часа.
Каменным утром вспомнишь об этом дне.
Ангел-хранитель, сворачивай алые паруса
и никому не болтай, пожалуйста, обо мне.