У меня за жизнь несколько раз менялось отношение к собственному детству; и
не удивлюсь, что, если я буду жить достаточно долго, изменится ещё несколько
раз.
Например: Будучи лет 10-12-ти, я страшно сожалел о том, что моё дошкольное
детство (и особенно - младенчество) закончилось, и обливал слезами
соответствующие фотографии, особенно те, на которых я не мог себя вспомнить.
Видимо, можно сказать, что тогда моё представление о детстве было связано с
представлением о неком "золотом веке", причём - чем глубже в прошлое, тем
более "золотом". Масла в огонь подливало и отношение матери, в которую тогда я
был безответно влюблён - как бы коря меня за то, что я вырос, она порой
целовала те самые фотографии и говорила, что "маленькие - все хорошие".
Позднее (и особенно в армии) моя ностальгия переключилась на воспоминания
ранней юности*. Не то чтобы я совсем позабыл о детстве и младенчестве (и это
ещё иной раз всплывало и прошибало до слёз, хотя теперь уже, в отсутствие
фотографий, котировались только те эпизоды, которые я сам помнил); но самыми
важными и желанными для души стали теперь истории прошлых моих
влюблённостей в девочек, тоже сплошь безответных. Очевидно, такое
перемещение луча внимания было связано с развившейся гипертрофированной
сексуальностью.
Сейчас, когда мне немного за 50, я отнюдь не считаю детство (и даже юность, а
может быть, и семейную зрелость) своими лучшими возрастами. Так хорошо и
вольготно, как прожил я последние 6 лет, я, наверно, и не жил никогда. Мучит
только - и то с годами заметно ослабевая - ностальгия по периоду с 30-ти до 37-
ми моих лет, когда я служил проводником почтового вагона. До сих пор считаю,
что именно тогда впервые почувствовал себя по-настоящему свободным.
Изредка могу взгрустнуть и по семейному уюту (всё-таки прожил в браке почти 15
лет, и были счастливые годы), но тут же вспоминается и ощущение ярма на шее,
которое не очень-то вяжется с представлением о радости. Собственно особое
умиление вызывает дочка, какой она была тогда ("маленькие - все хорошие"),
лёгкую светлую печаль порождает образ молодой жены, но сам себе я в том
возрасте скорее не нравлюсь, теперешний я не хотел бы снова быть таким.
Радует лишь то, что я - так или иначе - всё-таки сделал это, т.е. у меня была
любимая жена и появился желанный (пусть и один) ребёнок.
Детство (когда целиком зависишь от родителей), юность (когда надо учиться и
служить в армии), семейная жизнь (тем более - с детьми) - всё это, скажем прямо,
очень далеко от свободы. Может быть, я был свободен, будучи младенцем? Не
внешне, разумеется (пелёнки - те же путы!), а внутренне - потому, что не мог ещё
отличить свободу от несвободы, пребывая в блаженстве неведения. Но, увы, об
этом периоде жизни (до 3-ёх лет) у меня не сохранилось никаких (или почти
никаких) отчётливых воспоминаний.
Хотелось бы, конечно, посмотреть, как эти мои отношения с прошлым будут
развиваться и видоизменяться в будущем.
*Здесь я имею в виду довольно большой промежуток времени, примерно - от 11-ти до 20-
ти моих лет, т.е. включая и отрочество, и то, что называется просто юностью. Ведь
армия - для меня была уже потом. А после армии, можно сказать, была молодость (или
поздняя юность - вплоть до женитьбы в 26 лет).