В час смятенья, испытаний,
–Почитай, – отец просил, –
«Эх вы, сани! Что за сани!
Звоны мерзлые осин.
У меня отец – крестьянин,
Ну, а я – крестьянский сын…».
За столом сидим мы вместе,
И отцу я вторю вслед:
«Наплевать мне на известность,
И на то, что я поэт...».
У него светлее стали
Потемневшие глаза.
-Почитай еще, Виталий!
Почитай еще, – сказал –
Каждый стих его – молитва,
Слово – колокола звон.
Душу режут, словно бритва.
И вздохнул украдкой он.
Не сдержав слезу в ресницах,
Отвернулся: "Ничего…"
Видно было кем гордиться:
Сын России – сын его.