Я сплавлялась по быстроходной реке,
Уходящей истоком в моё неразумное детство.
Я сплавлялась... А там на мели, за калиткой,
Крыжовник с малиной женился.
За калиткой умытый набело дом
Сторожит крапива и « злая собака»,
Что виляет хвостом встречным всем
И без спроса подаёт лапу.
Помню, с сестрою училась считать
Я родимые пятна на теле.
У меня оказалось больше на пять,
И это её задело...
Вижу — лебеди простыней рвутся вон
Из нашего сада. Ветер крепчает.
Ветер сильней. Ветер уносит всё,
Что развесила мама.
Вижу— я и сестра бегом по капустным грядкам,
И «злая собака» плетётся по следу,
Чтобы потом — напоследок —подать свою
Старую лапу.
Я, конечно, помню отъезд, плач фарфора.
Вернее, слёзы свои по домашнему чаю.
Крест незатейливый на груди
И протяжное мамино: – Благословляю.
Всё уходит дождем. Забывается дом.
Забывается крест и «злая собака».
Но остались из детства на теле моём
Родимые пятна.