В долине дивной, плодородной, в лучах волшебного заката перламутрово-терракотового оттенка пробудился от сна Микула Селянинович, воспрянул, глянул округ себя и видит: иноземцы кругом понаехали: дымят, чадят, кирагазы понаразжигали, раскладушки понаставили - вроде как Грушинский фестиваль - ступить некуда.
И сказал тогда Микула голосом зычным, звонким: Гой еси, йоу, пипл, если я встану - ты у меня ляжешь. А вокруг все завопили: я тебе пригожусь, а один, самый храбрый, подошёл и промолвил: "русо туристо, Михаил Светлов, учись студент, кто не работает, тот ест".
А Микула ему отвечает: вот ты и будешь моим секретарём, а звать тебя буду 'Светлов'. Тут шум и крики отвлекли их: чуть в стороне возня какая-то, шумят. Подошёл поближе Микула с секретарём и видят: понаехавшие расступились, а один бегает посередине и кричит истошно: " Алиса, меелафон, Алиса, меелафон".
А вот тебе милафон, милай, - сказал Микула и дланью могучей шебутного этого остановил, отведай, мол, силушки богатырской. А тот отведал и сразу полетел в земли невиданные, края далёкие, где мужики живут богатые, серебро гребут лопатою, а вместо него сразу другие понаехали.
И стал Микула с секретарём по новой всё налаживать, пока другие не понаехали.