…Dum loquimur, fugerit invida aetas: carpe diem, quam minimum credula postero.* Horatius
Стягивает бретельки с холодного манекена
циник, отдавший душу за проигрыш в лотерею;
если наступит время, когда по иссушенным венам
польется не кровь, а музыка, загробная, Амадея,
ты встретишь бессмертие в хосписе, не веря глазам и стенам,
и музы картавым голосом тебе пропоют, бледнея,
катрен из французской поэзии Бодлера или Верлена.
«Ну, вот я и умер, – скажешь ты. – Ну здравствуй, моя Психея!»
Дистанции с эстафетой все пройдены. Пиренеи
увидены. Дом построен. Деревья цветут, не робея.
Сын вырос. Аплодисменты. Ты выиграл это сражение,
но сумма попыток «стать лучше» твое подытожила время.
Классическая картина, разрезанная рапирой,
шедевр автопортрета в каждом из ста зеркал –
и видеть тебе его тошно: ты стал отражением мира,
который стремился исправить. Но бросил все и устал.
Устал пробегать лабиринты по точкам прямого пунктира;
устал, что борьба идеалов – не более, чем скандал;
что истина не находима, что ложь – неискоренима;
что старость собачья – рутина. Как циник, ты это знал.
Лишь молодость – звонкая лира, тон баховского клавира,
без компаса в тьме найдет выход и встанет на пьедестал;
храни эту тайную силу, как сыворотку эфира,
ведь молодость смерть победила – впервые, когда ты устал.
27 февраля 2018 года
* ...Время же завистное мчится. Пользуйся нынешним днем, меньше всего веря грядущему. Гораций