Мне теперь нельзя ни дорог, ни книг, ни больших вершин и бескрайних трасс: я так рвался чуть ли не брать блицкриг, за пять лет успел скаменеть в анфас, истрепались вены - непрочный трос, нервы вовсе струны - звенят, гляди! Слился с грязным небом мой цвет волос и глухой мотор барахлит в груди.
Не так страшно жить, ничего не жду; крест совсем сломался и сдан в ремонт. Если вспомнить прошлую чехарду - как же странно, боже, что я не мертв! Бросив вечный поиск, я все нашел, и сползает с горла родной хомут. Как завет: все странное - хорошо. Неживые странного не поймут.
Мне теперь нельзя убегать за грань, вырывать сердца и давать свое, но кромешный ад - это тот же рай, потому я лезу туда живьем. И мир так красив, и цветет весна, и все это - чертово колесо.
И я знаю - только коснувшись дна, ты вдруг станешь самым большим пловцом.