Ворох истерик, последний звонок
Отзвенел и затих.
Я смотрю в потолок,
Словно в новое небо,
И о старом пишется стих.
Будь же счастлив любой, кто когда-то ко мне пришёл.
Тот, с кем под руку к звёздам
И кто в спину нож.
Чьи стихи я заучивал наизусть,
С кем ночами в винах
топили грусть.
Это выдумка все. Эта ночь пуста.
Гулом гудит полупустой вокзал,
Приближается поезд.
Я стою на перроне
В глухом дыму,
И не могу понять эту странную кутерьму:
Кто-то тащит сумок ворох, боится, не унесёт
Кто сбегает, память прихватив едва
Кто-то молча перебирает полупустой альбом,
Фотокарточки режет, как срезают оборванные провода.
Чуть поодаль, в углу
Сидит старик.
Робко руку протягивает, и дрожа:
«Помогите, любезные, я же почти погиб..»
И роняет платок окровавленный, покорно кулак разжав.
И кто-то бежит к электричке, опаздывая
Боясь не успеть в свой последний вагон.
И словно скрываясь, с опаской оглядываясь
Ребёнок скользнул мимо всех на перрон.
И крутятся люди, как рой,
Копошатся.
Кто опаздывал сильно, кто заранее пришёл.
Поезд медленно тащится,
Подъезжая к станции,
подбирает желающих, и дальше.
Ушёл.
Я стою на перроне,
Фотографий обрезки сжимая в кулак.
Может, сжечь не успел их чудак,
Умчавшийся вдаль в no name вагоне?
Я стою весь в дыму, и вдруг слышу:
Звонок!
Обращаю взор к небу, и смотрю
В потолок.
Осыпается утро осколками прошлых лет.
Я стою на пустом перроне,
А вокруг
Никого
Нет.