Мне сразу надо было догадаться, что случится что-то очень важное и плохое, но тогда я не могла ещё понимать многих вещей и делать выводы. Всё только начиналось. Один и тот же сон повторялся и повторялся…
«Сжавшись в комок боли, я сидела в единственном кресле небольшой комнаты моего детства, с одним окном и одной дверью. На меня смотрели обуглившиеся стены. Воздух казался серым туманом. Откуда-то, временами, появлялось небольшое облако дыма синеватого цвета, после исчезало. Не понимая, что происходит, я задавалась вопросом, где мои родители и сестра? Почему здесь одна? Была в центре пожара, но почему-то не заметила, что здесь властвовал огонь… «Наверное, мама и папа думают, что меня больше нет, иначе они бы меня не бросили», думала я.
Странно, но я не чувствую одиночества. Всё время смотрю на дверь в ожидании, что кто-то, наконец, откроет её, увидит меня и вытащит из этого аспидного пространства. Мой взгляд сосредоточен только на двери, как на единственной возможности сделать новый вдох за её пределами, потому что становилось трудно дышать.
Я посмотрела наверх. Надо мной, как и обычно, белел потолок. Смотрю на него, чувствую чей-то взгляд на нём. Маленькая чёрная точка на потолке начинает увеличиваться. Теперь это уже большое чёрное пятно, похожее на чёрную каракатицу, чьи щупальца вытягиваются при движении. В ушах начинается резь из-за слабого шёпота. Пятно что-то пытается сказать. Страх нарастает, а я не могу произнести ни звука. Сейчас для меня существует только один мир из обгоревших стен, и со мной это живое пятно. Моё тело ещё больше врастает в кресло. Вцепившись за его подлокотники, закрываю глаза, прищурившись до боли. Не в состоянии кричать и плакать, замираю, боюсь шелохнуться, бормочу про себя: «уходи, исчезни…».
Услышала, как скрипнула дверь, и открыла глаза. За дверью был папа…»
Пробуждение. С облегчением вздыхала, понимая, что это всего лишь сон. Только тревога после виденного уже не покидала меня. Этот сон повторялся несколько раз до тех пор, пока мои папа и мама не развелись. Живая клякса не забывается…
Прошло несколько лет. Не стало папы. После его кончины, спустя примерно месяц, снится…
«Они сидят рядом на диване на узорчатой бархатной накидке, и молчат. Моя умершая соседка и мой папа. У окна, в зале бабушкиной квартиры, стоит, облокотившись о стену по длине, гроб, обшитый алой хлопчатобумажной тканью. Из-под него бежит вода, растекаясь стремительно по полу. Смотрю на двоих гостей, смотрящих на меня. Они не двигаются, держатся за руки. Понимаю, что они встретились, пришли навестить места, которые им были дороги при жизни. Поднимаю глаза наверх. Не верю сама себе. Клякса-каракатица вернулась. Она всё так же начала увеличиваться на белом потолке. Мне стало страшно не из-за присутствующих молчаливых гостей, а потому, что пятно было слишком близко ко мне. Казалось, оно хочет меня втянуть в себя. Начинаю понимать, что эта клякса «окно в другой мир», только не могу понять, почему «окно» не прозрачно. Эта чёрная субстанция, которая пытается мне что-то сказать и показать. Что находится за ней и какое это «что»?
Начинаю молиться, но молитва похожа на крик помощи: «Господи, спаси и сохрани, спаси и сохрани, спаси и сохрани…». Размахиваю руками так, как будто пытаюсь отогнать массу на потолке в надежде, что она сотрёт сама себя... Пятно начинает уменьшаться…»
Пробуждение. Глубокий вдох и очередное осознание, что это был сон, а не явь.
Возможно, случится такое, что клякса вернётся в мои сны. Но я уже знаю, что она из себя представляет…