Синкопируя из-за подагры который год
при ходьбе и прыжках, сквозь сети паучьи быта
всё отчётливей вижу — дни, те, что прошлым скрыты,
близнецами становятся, как особи в банке шпрот.
Бытию же привычно летать в тридевятом сне,
продолжая дразнить недоступностию познанья.
Все ведь беды людские — от несоответствия знанья
степеням созревания душ, не так ли? И не
прекращая цепляться за данную Небом нить,
привязавшую к бытию потуги скудельного быта,
всё пытаюсь безмолвною рыбой ещё говорить,
задирая башку в направлении горней орбиты.