Жизнь эта чокнутая - гамельнская крыса,
Догоняет крысолова, опережает, смотрит в глаза: ты как?
А у самой слеза на усах повисла,
Тычется мордой в истертый до дыр башмак.
Знает, за кем идет - за высоким самым,
Знает, чем пахнут полы его плаща -
Просто он держит в карманах мышьяк и сахар,
Вылечит чумку, научит себя прощать.
Крыса бежит - дырявит когтями воздух,
Знает, что он начнет с самой низкой "до",
Ну а восьмая - последняя - будет немая "после",
Здесь на земле не слышал ее никто.
"После" звучит, глухотой наводняет тело,
Светом дробит хрусталики мутных глаз,
Плавно качает, баюкает, душит, стелет
Ватному телу песчаный речной матрас.
На берегу качается ситный Гамельн,
Сыто смеется, плывет дирижаблем вдаль,
Крыса идет на дно, как пудовый камень,
Слышит восьмая "после" звучит - мне жаль...