УЛЬЯНА ВАЛЕРЬЕВНА «По тридцать»
http://www.stihi.ru/2013/11/07/1128 номинатор Термитник поэзии
Она записалась в зал
и качает пресc,
подход при мысли о нем –
по тридцать.
У нее появился азарт
и живой интерес:
когда на животе проявятся кубики.
И вообще она могла бы стать автором постоянной рубрики
"Как лечить расставания вискарем
и не спиться" –
раз! –
и даже вести мастер-класс, –
два! /по тридцать/
Она научилась молиться–
шепчет: "Пожалуйста, пусть у него случилась любовь,
а не больница!" –
три! /по тридцать/
А еще она, пожалуй, боится,
что он вернется – все повторится, –
четыре!
пять! –
дыхание перехватывает, сводит поясницу,
и опять, –
шесть!..
"Господи, если Ты есть,
дай нам силы все это вынести!", –
и она увеличивает нагрузку до пятидесяти.
Очень хороший ритм у стихотворения. Естественно, подкупает нестандартное место действия, но больше всего привлекает внутренняя драматургия – то есть увеличение нагрузки.
НАТАША ДЕНИСОВА «командор»
http://www.stihi.ru/2018/01/29/12841 отборочный тур для резидентов
*
я жена лота, у которой нет имени,
и ни у кого здесь нет сил,
чтобы произнести меня.
уж который год
снег засыпает гоморру.
голоса вельвет
станет ломким скоро,
выцветут глаза
в беленький фарфор.
я расскажу, как мне
в дикой тишине
снился наш командор.
*
вот мне десять лет,
платьице на вырост.
и ничто во мне
никого не выдаст.
запах спелых трав
у брошенных дк,
человек,
который оказался неправ,
устал и уходит.
пока!
*
я здесь словно тень
всех теней до меня.
там, за тонкой вязью рябин,
гремит вторая чечня.
там, за тонкой вязью рябин,
у моих старших сестер,
похожих на балерин,
отнимают все.
их девичий смех,
взлетавший так высоко,
превратится в дым,
в пшеничное молоко.
ленты в волосах, что лебяжий пух,
унесет за море белая птица рух.
*
в хоре мы поем
старые советские песни,
прячем в алых флагах
украденную черешню.
в старенький наш двор,
и во все дворы,
неслышно приходит
сам командор:
пора.
*
стелются дожди
по бетонным плитам.
все во мне молчит.
я себя не выдам.
буду как они робко слушать бога.
а когда он по-настоящему позвонит –
спрячусь в рынка вьюгу.
среди шелухи солнечного лука
никому и никогда я не протяну руку.
*
– господи, аве, элохим,
в нашей стране когда мы звоним –
мы все говорим "алё!", слышишь?
"алё"!
мы не шумим как высокий зеленый клён,
мы не поем как река псекупс.
я всего этого боюсь, так боюсь.
почему ты не говоришь "алё"?
*
пусть наш командор никогда не умрет,
долгие ему лета.
пусть и дальше мне снится сон,
как он мастерит из "лего"
ночь,
что темна перед рассветом.
Очень хорошее стихотворение, совершенно очевидно, что автор знает, о чём пишет. Очень не нравится игнорирование прописных букв в словах «Господи», «Элохим» и проч., с учётом, что речь идёт о библейских персонажах.
ЮЛИЯ ДОЛГАНОВСКИХ «Тупик Ландау»
http://www.stihi.ru/2018/02/03/9190 отборочный тур для резидентов
I
Хаотичная пляска пылинок в солнечном свете.
Если прикрыть глаза, полыхнёт оранжевым,
если зажмурить — чёрным.
— Урок ответит
Ландау... Ландау! Почему вы спите? Разве же
время спать и во сне улыбаться?
— Что? Простите!
Я видел, нет, я открыл молекулы счастья!
Каждый сможет использовать это открытие
на всеобщее благо и для себя отчасти.
II
...Срочная новость в эфире! Отныне и далее
каждый — слышите, каждый! — живёт под флагом
безграничного счастья! Такого нигде не видали вы —
и вряд ли увидите. Граждане, дать присягу
и получить ландаут в бессрочное пользование
необходимо в кратчайшие сроки по адресу —
тупик Ландау, дом пять. И помните — созданы мы...
Помехи — скрежет — лязг — связь обрывается.
III
Проходная. Отсюда и далее — лязг и скрежет.
Если прикрыть глаза...
— Гражданин, вы слышите?!
— Что? Простите?
— Предъявите ландаут. Вы реже,
чем это предписано, улыбаетесь. Наш комитет
уполномочен проверить вас на новейшем ландауметре.
Руку, пожалуйста... Видите? Стрелка на чёрном,
а должна быть в оранжевом секторе. Минимум три,
а по слухам — пять нарушений. Пройдёмте.
Покорно
идёт.
Разряд — скачок напряжения — кончено.
Дежурный в оранжевом ставит в журнале прочерк.
IV
...Срочная новость! Организация оранжевых наций
признала электролечение чёрного настроения
методом устарелым и в какой-то мере опасным —
десять процентов летальных исходов. Не менее
зафиксировано выздоровлений под грифом "отчасти":
атрофируется важная функция — "всеобщее благо",
и человек погружается в личное счастье,
то есть становится инвалидом. Однако
разработано и внедрено в производство средство
широкого спектра действия — квазиландаум.
Отпускается без рецепта. Для соответствия
мировому стандарту достаточно миллиграмма!
Получить три упаковки в руки можно по адресу:
тупик Ландау, дом пять.
...Связь обрывается.
V
…Пыль. Всюду пыль в беспощадном солнечном свете.
Забивается в поры лица, сушит рот и ноздри.
Столько вопросов! Да кто же на них ответит?
Если зажмурить глаза, то окажешься возле
мальчика — пальцы испачканы мелом — время
спать и во сне улыбаться — всеобщее благо
полыхает оранжевым.
Дора снимает гребень,
бросает кольцо на стол, открывает окно — не плакать!..
— Дора! — шёпот ли, ветер ли треплет шторы.
— Дора! — таблетка, другая, летит упаковка
на пол, следом вторая и третья. — Дора! —
чёрное на оранжевом — божья коровка
расправляет дрожащие крылышки и исчезает.
Дора за ней, Доре легко и приятно
смотреть широко распахнутыми глазами —
впервые! — вот оно, счастье! — пути обратно
нет. Рвёт с фасада табличку с адресом —
не поддаётся "тупик",
"Ландау, дом пять" — рассыпается.
VI
Ходят робкие слухи, что ежегодно в начале апреля
на Новодевичьем кладбище, в секторе пятом,
летают молекулы безграничного счастья — цели
не достигают, распадаются на нейтральные атомы.
Модная тема (Ландау), но представленная очень умело, как с точки зрения техники, так и по словарному запасу. Нравится и подчёркнуто позитивный, но при этом не слащавый финал.
ИГОРЬ ТУРУНТАЙ «Когда опускается зимняя мгла...»
http://stihi.ru/2018/03/21/8684 отборочный тур для резидентов
Когда опускается зимняя мгла,
весь мир обитает на крышке стола,
и в сумерках снежного рая
чуть слышно гитара играет.
Ты весь превращаешься в снежный мотив,
у мира и рима в тяжелой горстИ
ты – грошик надежды незримый
на паперти мира и рима.
Глотай же
свой сладкий минутный уют,
покуда метели о вечном поют,
царапают мерзлую землю
и в шахтах калибры колеблют.
Чирикай
мечтательный, чувственный бред,
внезапной симпатией к жизни согрет,
читаючи Четьи-Минеи,
и с возрастом – каменея.
Но
не растворяется камень в словах…
Несет черепаха его на слонах,
а сверху – свой камушек хлипкий
упрямая тащит улитка.
Ползи же, улитка, по склону горы,
неси свою раковину до поры,
рисуя эмодзи на Фудзи
назло несговорчивой музе.
Хорошее стихотворение, я его поместил в шорт-лист с удовольствием, но от аллюзий на песни «Аквариума» надо уходить навсегда.
МАРИАННА БОРОВКОВА «Кое-что о горихвостках и не только»
http://www.stihi.ru/2017/06/09/1828 отборочный тур для резидентов
с горихвосткой бывает не просто сладить,
словно слух твой испытывая на прочность,
рассыпается голос в небесной глади–
до тебя с высоты
докричаться хочет–
залилась, заплакала, засвистала,
высоко взяла, синеву тревожа!
отражается солнце в земных кристаллах,
и стоишь,
и глаз отвести не можешь,
улыбаешься, ловишь волну руками,
от её движения дышишь легче,
по сосновым стволам тишина стекает,
янтарём в коре застывает
вечность,
позвонками срослись, выгибают спины
деревца молодые–
лесные братья,
изумлённые лица от ветра стынут,
благодатного света надолго хватит:
оживают жуки, светляки, веснянки,
муравьи, кузнечики, богомолы–
на Господней ладони воскреснет всякий,
лишь бы сердца скорлупка
не раскололась...
Очень хорошие образы и в целом поэтическое мышление у автора. Достойный продолжатель мандельштамовского «Мой щегол...»
СВЕТЛАНА ХОЛОДОВА (ЧУЛОЧНИКОВА) «Море, рыбак, рыба»
http://www.stihi.ru/2012/04/23/4415 номинатор международный поэтический клуб «Рифма»
На краю ойкумены (надежнее нет отшиба)
одинокий рыбак повторял – как прибою вторил:
дай мне, Господи, счастье – поймать бы такую рыбу,
чтобы с ней для меня никогда не кончалось море.
А в солёных пустотах, у самого дна морского,
одинокая рыба, надеясь, что Богу в уши,
повторяла, что встретить бы ей рыбака такого,
для кого бы она научилась дышать на суше.
Уходил он на промысел, сетью ловил свободу,
возвращался, и лодка была тяжела уловом.
Набегали на берег волны, на сердце – годы,
и оно наполнялось потерями, болью, словом.
На краю ойкумены всё так же кричали чайки,
а зимою давило небо – свинцовой глыбой,
и всё так же речитатив его был отчаян:
мне бы Рыбу, Господи, мне бы Большую Рыбу.
А она зависала над бездной и донной мутью,
кубометры тоски проплывала под мёртвой зыбью,
чешуёй ощущая и всей серебристой сутью,
что когда-то придёт запоздалое счастье рыбье.
И однажды Неведомый над ойкуменской синью
разглядел – хоть случайно и хоть мимолётно – сверху,
что чем дальше, тем ноша рыбацкая непосильней
и c трудом измеряется по человечьим меркам.
И тогда, повторяя беззвучно своё «спасибо»,
наверху различая неведомое свеченье,
серебристой душою момент уловила рыба
и всплыла из глубин, как луна над землёй вечерней.
Что же дальше – найдётся ли в притче хоть капля толка
или всё опровергнут бывалые, правдознатцы?
…Удержать её, Господи… не сорвалась бы только…
…Удержаться бы, Господи… только бы удержаться…
Автор достоин быть в коротком списке, но это скорее аванс (впрочем, возможно, в других стихах всё по-другому). Техника почти идеальна (хотя работать есть над чем – к примеру, над ритмом, он может быть рваным, но здесь он иногда не рваный, а спотыкающийся), но я бы предложил уходить от такого прямоговорения. Мысли можно высказывать не настолько прямо.