Куст белой сирени посажен был хитрым,
себе на уме, непростым стариком,
когда разъезжались соседи, он скрытно
копался в их грядках - бессонным кротом.
У многих исчезли крыжовник, рассада
и саженцы лучших, привитых сортов,
на деда соседи копили досаду,
а вслух говорили про наглых воров.
Багульник туманом сиреневым падал
на склоны крутые в прибрежных горах,
мы стали владельцами райского сада
и личного пляжа с причалом. Вот так!
Но всё мне казалось, что прежний хозяин
меня караулит под каждым кустом,
придирчиво смотрит, как я поливаю,
как я улыбаюсь малиновым ртом.
Июньскою ночью до самой калитки
пришлось провожать загулявших гостей,
луна появилась серебряным слитком
из тучи тяжёлой и пальцы лучей
упали на гроздья цветущей сирени,
в восторге смогла я лишь выдохнуть - "Ах,
спасибо, дедок!" - и в ответ мне из тени
раздался смешок в тёмнокрылых кустах.