К Золотому Рогу плывёт галера. Волны пляшут. Беснуются. Справа. Слева. Я везу рубины и скатный жемчуг, в наших трюмах - десятки красивых женщин. Их тела податливы, словно глина, их взрастили Марица, Дунай и Дрина, на устах пылают любовь и сила... Только что за река мне тебя взрастила? Расскажи мне! Полночь... Гребцы устали. Я везу не доспехи из чёрной стали, не булатный меч, не вино из Крита. Мне хватает вина, что в груди разлито. Ты стоишь и плачешь, не смотришь в воду. У отца отобрал я тебя, как подать, не сулил взамен золотые груды - на Коране клялся;, что войны не будет! Ты стоишь и плачешь росой и солью. Я не вдруг утешаться тебе позволю, не подам руки, не укрою взглядом. Не греши, что я стар и дышу на ладан - эти руки помнят десятки палиц, что на бранных полях навсегда остались. Эти очи помнят, как жечь и плавить, как стирать то, что мы называем "память". Покорись, взойди на пустое ложе. Я клянусь, что не стану тебя тревожить. Лён-стланец - кудрей золотая пряжа. Этим льном твоё тело к рассвету свяжут, если мне отдашься без доброй воли... Я не вдруг отказаться тебе позволю.
К Золотому Рогу идёт холера. В нашем небе - азот, аммиак и сера. Наши дети снопами на землю лягут.
Дорогая, прости - я нарушил клятву.