Наступит май. Как скорбны даты.
В ладонях теплит вечер синий
на белой площади солдатам
цветок огня неугасимый.
Читаю город до прожилок,
как Мандельштам – любимый Питер…
ну, Ленинград… Хабаровск жив мой,
моя весенняя обитель.
Я помню всё. Я точно знаю
цвет осеней его; как тайно
пушинка тополя ночная
над головой не тая тает.
Пусть я прожил всю жизнь изгоем
и пасынком твоим, мой город, –
твоё величие и горе
я разделю. Быть русским – гордо.
Мне ничего уже не надо.
Я проскользну, как гомон птичий,
как миф о рае – но без ада –
в евангельское застраничье.
На кончике иглы, прекрасны,
танцуют ангелы, амуры...
На острие весенней фразы –
шум голубого Приамурья.
Не философский камень – средство,
чтоб мир был тих и позолочен –
мне лишь одно биенье сердца
твоё, мой город, нужно очень...