Надменным блеском леденящей стали,
Не знающий ни страха, ни любви,
Когда из ножен плоть его достали,
Кинжал вдруг красотою удивил.
Положено мужское в нём начало,
Сверкающее лезвие – слеза!
На острие возмездие звучало,
Готовое ужалить как гюрза.
А рукоять, ложась в мужскую руку,
Как женщина, дарующая власть,
Храня тепло ладоней и разлуку,
Безжалостно бросалась смерти в пасть.
Но горцев мудрость, выбирая долю,
Сравнимую с арыком в чистоте,
Гласит: "Служить обязан ты не горю,
Служить, кинжал, ты должен красоте!"
12.06.2018