О вреде курения, или репортаж из жизни одной китай

Ирина Михайловна Рязанцева
О вреде курения , или репортаж из жизни одной китайской особы

    Этот лысый Иванов всегда фамильничает! Всех по фамилии называет. И меня тоже. Гибискус да Гибискус. Ну Гибискус! Ну и что? Не всем же Ивановыми быть. Сам умничает, а у самого костюм на локтях лоснится, и не только на локтях...
   Я, конечно, больше люблю, когда меня Розой зовут. Пусть даже китайской. А что? Я ничего против китайцев не имею. Я, вообще, за мир, за дружбу! Вот Старушка всегда меня называла Розой, говорила: «Моя Розочка, моя красавица» . Она меня любила,курилку проветривала, окурки из горшка выгребала и воду для полива отстаивала. Только Старушка почему-то больше не приходит. А эта, новая, что явилась с модной шваброй, ничего толком делать не умеет. Всё кое-как. Я её зову Швабрастая. Она меня поливает водой, прямо из-под крана! А там сплошная хлорка! Бр-р-р, гадость! Меня даже подташнивает.
  Новенькая швабру-то навороченную принесла, а под стульями всё равно плохо моет. Вон, окурок валяется.
  Ох, уж эти мне окурки! Сколько же люди могут курить?! Раньше-то я в раздевалке стояла. Там ничего, неплохо было. А потом единственное окно новыми шкафами загородили, а меня сюда, в курилку поставили. Здесь  посветлее,конечно, но очень уж дымно. И беспокойно - народ постоянно толчётся. Лучше бы работали побольше, а то чуть не каждые полчаса  сюда бегают. А Рыжая с Белобрысой, так вообще специально ходят, чтобы мужичкам глазки строить. Только те на них не особенно внимание обращают: или про  футбол спорят, руками машут , или кости начальству перемывают. А то просто молча курят. И какой же глубокомысленный вид у них при этом, мама дорогая! Ни дать ни взять - обдумывают, как мировые проблемы разрешить. А две эти дурочки перед ними выпендриваются. Придут, вроде даже и не смотрят ни на кого. Вроде бы им просто покурить захотелось. Сядут, ногу на ногу закинут, а сами-то в коротеньких юбчонках.
   Да перед кем тут ноги-то закидывать?! Иванов последние волосинки считает и в "Красную книгу" записывает. И еще трое таких же. Есть, правда, один,  ничего из себя, видный. Но тот редко приходит и подолгу не сидит. А  еще есть молоденький, зелененький совсем, ему бы в детский садик ходить, в машинки играть, а он, смотри-ка, работает уже. Но этот никогда ничего не слышит, никогда никого не видит! Наушники нацепит, сам в телефон воткнется, как тот наушник в ухо, и считай, нет его.
   А Рыжая и Белобрысая без конца болтают и хихикают. И болтают, и хихикают, и болтают, и хихикают. Сколько в них этого хихиканья помещается?
  Зато Швабрастая никогда и не улыбнется даже. Только ворчит и ворчит.
 А сегодня утром,ни свет ни заря - здрасьте вам!-прискакала со своей супершваброй.
Тёрла, тёрла пол... Что это с ней случилось? Разбудила, поспать не дала.  Потом, наконец-то, ушла. А я теперь никак уснуть не могу, тревожно как-то на душе. С чего бы это? Может полнолуние скоро?
   А-а-а, засыпаю...
   Ну, кто там еще в такую рань? Опять разбудили!Только явились на работу - и бегом в курилку. Работнички! А вон и еще кто-то подтягивается. Что-то сегодня много народу.
-Эй, идите работайте, бездельники!- Не слышат меня. Взбудораженные все какие-то. Может, и на них полнолуние действует?
 Какую-то крысу обсуждают. А! Поняла!Крыса у них  завелась. Говорят, начальницей теперь будет. Вот они и шушукаются, не знают чего ждать.
  А ждать-то долго не пришлось. Она сама припожаловала, а с ней два каких-то хлыща в костюмчиках, при галстучках - прихлебаи, хвостозаносители.
  Крыса всё в комнате оглядела: стены, потолок, окно. На меня глянула.  Внимательно так! Я аж поёжилась. Что-то в блокнотик записала.
 Такая вся из себя тонкая, в очёчках, губы почти без помады, да и глаза только чуточку подкрашены. Глаза, правда, ничего, красивые. Зеленые, почти, как мои листочки. Только смотрит очень уж строго. Волосы назад зализаны, не понятно даже какого цвета.То ли ШатЕнка, то ли еще кто... Я слышала, как Рыжая  говорила, мол, новая начальница - вылитая крыса. А я ни разу в жизни крыс не видела. Вот они, значит, какие.  Сама-то она, Рыжая то есть, никогда с бледными губами не появляется, да и Белобрысая тоже. Вечно обе словно матрёшки накрашены.
   Крыса осмотрела всё в курилке, и пошла к выходу, но в дверях остановилась и заявила:
«Все перекуры будут вычитаться из рабочего времени».
  Всё, ушла. И два хлыща за ней подались. А курильшики остались. Ого, какие лица сделали! Ха! Так вам и надо! Может, поменьше дымить будете.
Наконец-то, разошлись. Может удастся вздремнуть.
   Нет, ну вы подумайте, опять кого-то несет.Какие-то чернявенькие, коренастенькие, гыр-гыкают не по-нашему. И Швабрастая с ними.
-Эй,что вы ко мне привязались? Не трогайте меня, руки уберите, нахалы! Прям хватают...
-Куда, куда вы меня потащили?
А вдруг  на помойку?
   Неужели Швабрастая постаралась, Крысе на меня наябедничала? Она давно грозилась, ворчала: «Это чудище на помойку надо снести, только пыль собирает". Чудище?! Это я-то?! На себя бы посмотрела!
   Точно, на помойку несут. Вот в лифт занесли. Поехали. Едем наверх. Нет, не на помойку. Помойка-то на улице, внизу,я знаю, мне её из окошка было видно. Притащили куда-то. Вот так додумались куда принести! Да здесь же темно, ни одного окна нет!
 Свет включили. Воду включили. Ой, что это? Прямо мне на голову льют!
 Ах, как хорошо, ах, как приятно! Водичка теплая. О-о! Губкой листики трут. Молодцы какие! Вот тут ещё потрите! Ага, ага ! И вот здесь ещё.
  С чего бы это они решили меня вымыть? За всю жизнь ни разу не помыли. А я здесь столько лет, столько лет - со счету сбилась. Да  если честно, я и считать не умею...
   Что-то всё это подозрительно как-то...
   О господи! Я догадалась! Да это же они меня перед смертью моют. У людей принято что-то в этом духе. Я знаю, в курилке чего только не наслушалсь. Точно! Убить решили. Изверги! Уже из горшка тащат.
-Отпустите, кому говорю!На помощь! Караул!
-Ну, хоть землю-то всю не отряхивайте!- Может, не сразу помру.
  Но нет, кажется, не убивают. Смотри-ка, в какой красивый горшок меня сажают. Батюшки! Какой замечательный, не то что моя старая фанерная кадушка. И земельки какой мягкой насыпали, прям пух!
 Пух? Земля пухом? Боже мой, ведь так говорят, когда хоронят. Я об этом тоже от людей слыхала. Значит все-таки смерть?
-Прощай, белый свет!-   Вся жизнь промелькнула перед глазами.
  Да не-е-ет! В могилу-то вроде с головой зарывают, а мне только корешки присыпали. Полили.
Уф, аж на душе легче стало. И во всем теле такая приятная истома после душа... Хорошо-о-о!
 Опять понесли куда-то.
-Послушайте, куда же вы? Не туда надо. Давате к лифту, к лифту! - ничего не слышат!
   Принесли куда-то:окон много,да какие огромные,  солнце в них так светит! И пахнет как приятно! И столы, столы, столы… Да это столовая! Ну, правильно- столов много, значит , столовая.
Поставили к окну. Стою.
Возле соседнего окна, слева, какая-то дылда, пальма, что ли…
А справа–то какой красавец! Аж дух занялся! Фикус !Высокий, листья крупные, глянцевые, так и блестя-я-ят! Хорошо, что я после душа, не стыдно на люди показаться.
 Ох, смотрит, смотрит!
 Отвернусь, сделаю вид, что не замечаю….

***

  Крыса распорядилась купить специальное удобрение, теперь Швабрастая раз в неделю его в воду добавляют и нас с Фикусом и Дылдой поливает: вкуснотища!
-Милочка! Милочка!- это я Швабрастой кричу. Её, оказывается, Милочкой зовут.-Зачем ты под эту Дылду столько удобрения льёшь? Она и так здоровенная. Мне лучше побольше оставь.
  Я здесь, на новом месте, говорят, похорошела. Да я и сама это чувствую. Бледность пропала, листики заблестели, темно-зеленые стали. Раньше-то я их всё теряла, теряла, думала, вовсе облысею. Швабрастая, ну, это я в то время ещё Милочку так называла. Так вот, она тогда каждый день ворчала, что, мол,  мусор от меня. А сейчас, посмотрите, какая я кудрявая! Вон Фикус на Дылду теперь и не смотрит совсем, с меня глаз не сводит! А у меня от этого где-то внутри что-то такое чудесное твориться, такое волшебное что-то ! Не знаю как ЭТО словами описать, но чувствую, внутри оно уже не помещается, наружу рвется!
 Ой, что это со мной?! Мамочки!
***

- Смотрите, а Гибискус-то наш расцвел- Сказал Иванов , усаживаясь  за столик рядом с двумя подругами.
- И правда! – Улыбнулась Рыжая - Прямо  роза!
- Красавица! – Согласилась Белобрысая.
Цвет помады девиц бледнел на фоне распустившегося цветка Китайской Розы. Первого в ее жизни.