Среди блеска ливрей, мишуры эполет
Кареокий — в пехотном мундире.
И жеманятся губки, виляет корсет:
«Видно, мало досталось задире!»
У великих княгинь щеки — маковый цвет.
Щелки масок прищуры таят.
На рождественских праздниках вертится «свет».
Ах, как женские ножки гудят.
И как хочется им каблуком топнуть в пол:
«Пехотинец, извольте уйти!»
Но поэта спасает священный Глагол
На тернистом опасном пути!
И надменный вельможа теряется вдруг,
И присвистнул из гвардии франт…
А России поэт бросил вызов на круг:
Пусть отыщется новый де Брант!
Заливается желчью спесивая масть.
Подлецы заплетают интриги.
Покороблена дерзостью царская власть!
И готовы поэту вериги…
Среди блеска ливрей, мишуры эполет
Кареокий — в пехотном мундире.
И ему в двадцать семь необузданных лет
Жить века в поэтическом мире.
1984