Семья гостеприимная вторично
Давиду предложила что-то взять,
И он вновь предпочёл большие крылья,
С которыми б он тоже смог летать.
Дверь тут же почему-то отворилась,
Понять, давая – гость своё добыл.
Однако никакого поученья,
На этот раз, никто не говорил.
Давид, приняв подарок, поклонился,
И к выходу пошёл. Дитя за ним!
Он вылетел с улыбкою на волю,
И в сторону немного проводил.
Другой гость еле вытащил поклажу.
С такою незаметно не уйти.
Скрипач стал для него не интересен,
Как, впрочем, продолжение пути.
Он удалялся прочь, а в это время
Малыш Давиду крылья прикрепил,
Взял за руку его и тут же в небо,
С настойчивостью мягкой, потащил.
И вовремя. Откуда неизвестно
Явились люди в чёрном как зверьки.
Они как будто чуяли добычу,
И были от неё недалеки.
Скрипач был высоко, и лиходеям
Его было, конечно не достать.
Да и зачем? В руках была лишь сумка.
Её неинтересно было брать.
Второй был привлекательней намного.
Он из дому добро едва тащил.
Такой не убежит, а попытавшись
Мгновенно должен выбиться из сил.
Расчёт был точен. То, что взял «притворщик»
В одно мгновенье тут же потерял.
Он не успел порадоваться даже
Тому, что столько золота забрал.
Как был ни с чем, так с этим и остался.
Он сел на землю и повесил нос.
И вот уж не в доме – средь дороги,
В ручьи собрались капли горьких слёз.
А малое дитя преображалось.
Младенец прежний увеличил рост
И, поравнявшись телом с музыкантом,
Спустившись с ним на землю, произнёс:
«Вот и урок! Все блага по природе,
Не постоянны. Это фальшь, обман.
Ты получаешь их, но ненадолго.
Никто с собой их в небеса не взял!
Как видишь, в этом нет большого счастья.
Богатство можно быстро потерять.
Гость жадный не утешил чадо в горе,
Но мы его не станем укорять.