- Тоня, Сашка звонил. – Иван Антонович улыбнулся. – Вырос сын. С девушкой приедет. Невестой.
- Эх, куда годы убежали?! – Тоня хохотнула, но смех получился грустным. – Сашка с невестой? – с запозданием осознала сказанное мужем. – Сашка с невестой?!
А что удивляться? Сашка в восьмом классе уже на голову выше её был, а она-то метр семьдесят! Ладный вырос, красивый. Волосы тёмные, а глаза голубые. Но не такие, как у неё. У Тони – синева небесная расплескалась, зайчиками солнечными играет. Так её воспитательница говорила. В детском доме Тоня выросла. Отказалась от неё мать сразу, как узнала, что серьёзный порок сердца у девочки. До года в больнице жила, а после операции – детский дом. А как дом родной. И Зинаида Ивановна, как мать, а может, и лучше.
Никаких нагрузок на сердце. И рожать нельзя. Тоня из-за этого и замуж не собиралась. Зачала ребёнка от малознакомого парня. Он и не знает, что у него сын есть. И родила! Назло всем! В первую очередь матери. Тоня, как выросла, передумала её искать. Насмотрелась на детдомовских: уйдут, а потом обратно возвращаются.
Сашка вырос. В областном центре учится в университете на юриста, как и она. Только Тоня заочно училась. Сашка в школу пошёл, когда она диплом получила.
И с завода уходить не пришлось, директор сам ей должность предоставил. Хороший был человек, внимательный. Глаза ему Тонины нравились, открыто и говорил про это, а разговоры за спиной хороводились – неспроста, мол, должность. Да мало ли кому её глаза нравились. Подруги по работе посмеивались:
- И что привередничаешь, замуж не выходишь? Мужики, как мотыльки вокруг лампы, вьются.
- А вот Иван завьётся, тогда и выйду! – отшучивалась Тоня. – Сашка у меня Иванович.
А Сашка уже пятиклассник. Помощник во всём, и в доме лад. Как воспримет? Хорошо воспринял: Антонина Ивановна и Иван Антонинович! Сразу папой звать стал. Иван Антонович как устроился на завод, в первый же месяц ей предложение сделал. Женат не был, в армии служил, больше по горячим точкам. После ранения списали. Подполковник, а простой в общении, душевный. С Сашкой, как друзья – всё у них какие-то военные тайны. Вот и сегодня, Ивану Антоновичу позвонил, а не ей. Первый раз Тоня почувствовала укол ревности, но сдержалась, не высказала. На тревогу переключилась, которая заметалась в душе, как эхо в горах.
***
Сашка с девушкой приехали тридцать первого вечером. Тоня уже стол накрывала, наготовила всего.
- Полк угостить можно! – Пошутил Иван Антонович. Он наряжал ёлку. Раньше это весёлое занятие они делили с Сашкой.
- Мама, папа, знакомьтесь, это Саша. – Сашка смутился, покраснел. – Мам, у неё глаза твои! Я как увидел, обалдел! Пап, правда, такие же?!
- И я обалдел! – Иван Антонович переводил взгляд с жены на девушку. – Даже чёртики одинаково пляшут!
- Может у тебя и родимое пятно на левой лопатке…- прошептала Тоня, унимая усиливающееся сердцебиение ладонью. Все посмотрели на неё с удивлением, но больше всех оно выразилось в глазах девушки.
***
В роддом Тоню привезли на «скорой помощи» в половине второго ночи. Потуги были слабыми, но частыми. Акушерка быстро провела необходимые процедуры, и Тоню на «каталке» увезли в «родовую», даже не заполнив приёмных документов. Через десять минут ей показали девочку.
- Родимое пятно в форме звёздочки, как у меня, - радостно отметила Тоня и закрыла глаза.
- Ну, девка, устроила ты переполох! – акушерка вытерла рукавом пот со лба. – Как хоть зовут-то?
- Тоня…
- Какая Тоня, фамилия-то есть? – но Тоня снова потеряла сознание, а очнулась уже в палате.
- Ну, голубушка, как себя чувствуешь? – медсестра подвинула стул и приготовилась заполнять карту. – Нагнала на всех страху, а кто такая, никто не знает. Умерла бы, так безымянной и похоронили. Вон, акушерка, что у тебя роды принимала, уволилась. Выговор не дождалась, – улыбнувшись своей шутке, она обратилась к Тоне сочувственно. – Одна живёшь?
- Одна. – Тоня с трудом выдохнула, сердце колотилось с перебоями. – Но обошлось же! – она смущенно улыбнулась, на глаза навернулись слёзы. – А говорили: нельзя рожать…
- Скажи спасибо, что хирург не занят был, – медсестра начала резко, но смягчила тон, посмотрев в Тонины глаза. – Ух ты, какие! И ругать расхотелось.
- Ты сейчас поспи, Антонина Ивановна, - ласково сказала медсестра, когда Тоня ответила на все её вопросы. – До обеда ещё целый час.
Только на следующий день перед обедом ей принесли ребёнка.
- Держите своего богатыря! – медсестра, совсем ещё девчонка, как куклу подала младенца.
- Как богатыря? – Тоня чуть не выронила ребёнка. – Я же девочку родила!
- Нет, мамаша, вот номерок, посмотрите.
- Но я точно помню, что девочка! – Тоня подала ребёнка обратно. – Идите, разберитесь!
Доктор, моложавая красивая женщина, ласково, но убедительно подтвердила, что у Тони родился сын.
- Но была девочка! – Тоня еле сдерживалась, чтоб не зареветь в голос. – У неё родимое пятно на левой лопатке…
- Антонина Ивановна, Вы два раза теряли сознание, – доктор не сказала про остановку сердца, чтобы не волновать роженицу. – А по заключению УЗИ у Вас кто?
- Не делала я. – нехотя ответила Тоня. – И на учёте не состояла…
- Что же Вы тогда настаиваете? – доктор сменила тон. – Но мы проверим всех девочек. – добавила она, увидев слёзы, потёкшие из Тониных глаз. – А ребёночка надо покормить, груди у Вас набухли.
- Славненький такой. Четыре килограмма двести граммов. – Медсестра снова подала младенца, зажала ему носик и в открытый рот умело вставила Тонин небольшой сосок. Ребёнок активно зачмокал, смешно сморщив носик.
- Как я могла такого родить? – подавляя внутреннее несогласие, Тоня вглядывалась в малыша. – У меня живота почти не было.
Девочки с родимым пятном среди новорождённых не оказалось, и Тоня смирилась с мыслью, что это было в бреду.
***
- Есть… - память услужливо подсунула слова, которые Саша, ещё дошкольницей уловила в разговоре мамы с тётей Олей: «интересно, у кого такие глаза были – у матери или отца».
- В форме звезды? – в голос спросили Сашка и Иван Антонович. Девушка утвердительно кивнула.
- Всё-таки это был не бред?! – Тоня покачнулась, Иван Антонович едва успел подхватить её. – Я её видела!!!
***
- Всё же я настаиваю на госпитализации. – Доктор «скорой помощи» не хотел брать ответственность на себя, – или пишите расписку, что отказались.
- Ваня, принеси ручку… - Тоня очень редко так называла мужа, только в исключительно важные моменты, поэтому Иван Антонович не стал возражать. – У меня последний сердечный приступ при родах был, – пояснила она доктору. – И сейчас всё будет хорошо. Я ведь дочку нашла. – Тоня с нежностью посмотрела на девушку, но тут же взахлёб всхлипнула, а крупные слёзы зависли на ресницах. – Сашка, сынок! Ты тоже мой, я от тебя не отказываюсь!
- Теперь у нас и сын, и дочь! – Иван Антонович подал Тоне ручку с тетрадкой и, обняв детей, подтолкнул к Тоне. – И оба Сашки! Радоваться надо, а ты плачешь.
- Я и радуюсь, - улыбнулась Тоня, смахивая слёзы. – Опять всем переполох устроила. Иван Антонович, проводи доктора.
***
Все тосты за новогодним столом сводились к одному – нашлась дочка! Стол придвинули к дивану, на котором лежала Тоня. Она чувствовала себя ещё неважно, но праздник портить не собиралась. Даже немного шампанского выпила.
- Сашка, ты мне брат! – смеялась девушка, - как мы теперь поженимся?
- А так и поженимся: сестра-жена. – Сашка привлёк Сашу к себе и неуверенно сказал, - можно экспертизу сделать.
- Какая экспертиза! – Иван Антонович повысил голос, что делал крайне редко, - и так всё видно, - но посмотрев на сына, добавил помягче. – Можно и сделать.
- Саша, надо завтра к твоей… - Тоня запнулась на полуслове, обводя всех взглядом.
- К тётке… – поспешил на помощь Сашка, но тоже осёкся.
- Не тётке чужой! – Иван Антонович снова повысил голос. – вырастила ведь, воспитала! – Он пересел на диван. – Но тебе рановато завтра…
- Нормально! – Тоня попыталась сесть, но муж её удержал. – Нормально я себя чувствую, а к утру всё пройдёт.
- А как мы ей это скажем? – Саша потупила глаза, слёзы навернулись неожиданно и потекли обильно, но на это никто не обратил внимания.
- А мы сначала тебя посватаем. – Иван Антонович попытался разрядить напряжение, которое охватило всех, в том числе и его. – А потом видно будет по ходу дела.
Но поехали они всё-таки третьего января, Иван Антонович настоял на своём.
***
Вероника заканчивала макияж, когда услышала, что в дом кто-то вошёл. Домработницу она отпустила на три дня, а Саша уехала к подруге за город на все новогодние каникулы.
- Кто там? – спускаясь по лестнице, Вероника на ходу надела халат. Она ждала Ольгу с мужем, но ключей у них нет. – Саша, ты?! – увидев дочь, успокоилась, но удивилась, заметив в прихожей посторонних. Бросив беглый взгляд на женщину и мужчину, она остолбенела, глядя на молодого человека: Игорь?! Но от запоздалого осознания чуть не потеряла сознание, вернув взгляд на женщину: дочкины глаза!
- Узнала… - не то вопрошающе, не то утверждающе произнесла Тоня и пошла к лестнице.
- Милая, не с того начала. – Иван Антонович опередил жену.
– Здравствуйте! –Вероника кивнула, не в силах вымолвить ни слова. – Вероника Андреевна, мы свататься приехали… - Дверной звонок звякнул три раза, сбив накал происходящего.
- Это тётя Оля. – Вероника с трудом произнесла слова, посмотрев на Сашу.
- Я открою! – девушка, как спасительной соломинкой, воспользовалась случаем.
- Ольга, Миша, знакомьтесь: это Сашу сватать… - начала уверенно Вероника, но голос дрогнул, а глаза заблестели слезами.
- Антонина Ивановна, Иван Антонович,– бравируя, представил Сашка.
- Александр Иванович. – Иван Антонович поддержал затею сына. – Жених!
- О, у нас двойной праздник! – воскликнул Михаил. – Вероника, что ж не предупредила? Мы без подарка!
- А она не знала! – с вызовом сказала Саша. Девушка всегда дерзила Михаилу, но не злобно, а он это приветствовал. – Но он не просто мой жених, он ещё и мой брат. – Она нагло посмотрела в глаза матери, но смутилась и перевела взгляд на тётю Олю, в глазах которой мелькнул страх.
***
- Вероника! – мать тяжело перевела дыхание. Из онкологии её выписали, как безнадёжную, но держалась она мужественно, да и болей сильных не было. Больше недомогание донимало. Она была женщиной деятельной, - ты своего разгильдяя ребёнком не удержишь. Сына ему подавай! – мать бесслюнно плюнула. – А кормить-одевать кто будет? Ты вот мне внучку роди, да Александрой, в честь меня, нареки…
- Мама, это ведь как Бог даст. – Вероника с жалостью посмотрела на мать: кожа да кости. А ведь ещё прошлым летом в пышном теле ходила. Вот и рассуждать слабо стала: внучку роди. Игорь, конечно, не подарок, в этом мама права. Самой надо решиться, не ждать пока бросит.
- Бог даст, а сама не плошай, – отдохнув немного, словно прочитав мысли дочери, продолжила. – Нынче наука далеко шагнула, по заказу детей вынашивают.
- Мама, я ведь уже беременна, ты знаешь…
- Да не говори мне про УЗИ, тоже ошибиться могут, - мать сердито фыркнула, - мальчик! Гошу своего в пример ставить будешь?
- Мама, не нервничай, давление поднимется. – Вероника редко раздражалась на материнские нападки, но она уже устала жить на два дома: ни тут, ни там не поспевает, да ещё работа. Срок-то уже половинный, хорошо, что токсикоз не мучает.
- Ночевать у меня не хочешь, вот и успокаиваешь. – Мать обиженно поджала губы. – Поужинай хоть со мной. Глядя на тебя, и мой аппетит разгуливается.
- Мне вес сбросить надо, а я с вами, как на убой, ем.- Вероника представила, как надуется Игорь, если она не будет ужинать с ним, но матери не отказала.
- Витьку, конечно, жалко, сын всё-таки. – Мать смахнула скупую слезу. – Но
ведь пропьёт всё! А на стерву переписать, так всё приберёт, а его выгонит.
- Мама, а ты ему денег дай, пусть полечится…
- Нет! Бесполезно. Пока с ней живёт, пить будет. А уйти, не уйдёт. Где уж та любовь! Всю вином залил. – Мать не любила жену сына за то, что Виктор не мог ей противоречить. – А ей я ничего не дам! – кашель оборвал не только мысль, но и тему. – И в кого вы у меня такие бестолковые?
- Мама, Света же для семьи…
- Для себя! – перебила мать, – на Витьку ей наплевать. Терпит. Пока квартира на мне, а как приберёт, выгонит.
- Ну и куда он тогда?
- Вот и полечишь, - съязвила мать.
- А где деньги возьму. – Вероника уже поняла, к чему клонит мать.
- Опекуном будешь, оттуда и возьмёшь, – мать усмехнулась и замолчала, поджав губы. Но когда Вероника засобиралась, жалобно выговорила. - Накопили с отцом… А вы и воспользоваться не желаете.
***
Игоря Вероника выгнала за месяц до родов. Развод не потребовался, не расписаны жили. И делить нечего – всё мамино: и квартира, и мебель, и машина. А вот если мать завещание на детдом напишет, как обещает, тогда и этого не будет. В нужде Вероника никогда не живала, но боялась: Витька со Светой из долгов не вылазят.
С доктором, у которой Вероника наблюдалась, они решение нашли быстро. И за деньгами вопрос не встал: сказала матери, что в Москву в клинику съездит, вроде в местной больнице засомневались в чём-то. Дальше доктор всё сама провернула, Веронику подробностями не утруждала, сказала только, что в районном городе малышей поменяли, а уточнять не стала. И за матерью ухаживала, пока Вероника в больнице находилась.
Бабушка внучке Сашеньке две недели порадовалась. Всё на неё переписала в здравом уме: и особняк, и обе трехкомнатные квартиры, и дачу, и машины.
Виктора со Светой на похоронах не было. Один пил, вторая психовала: свекровь ей про завещание по телефону сообщила. Вероника оставила наказ матери в силе – пока живут вместе, пользуются квартирой и машиной. Сама переехала в родительский дом, а квартиру сдала докторше с мужем. Квартплату и коммунальные услуги они оплачивали сами. Больше Вероника с них ничего не брала. С той поры они и дружат. Ольга старше на пять лет, но верховодит Вероника. Замуж она не вышла, одна дочь воспитала, но не особо ей занималась. Больше внимания и сил уделяла работе в администрации области, куда её мать после института пристроила. До завотделом дослужилась. Саша с детства самостоятельной росла. Вот и выросла – замуж собралась, перед фактом поставила.
***
- Ну что, Сашки, - нарушил тягостное молчание Иван Антонович после рассказа Вероники и Ольги. – Цель визита не меняем?
- Нет! – хором отозвались молодые и засмеялись, вызвав улыбки у остальных.
- Ну, тогда «Кто старое помянет…» - Иван Антонович поклонился Веронике, - просим руки вашей дочери.
- Скорее уж сына, - вставил язвительно Михаил. Он не знал этой истории и был шокирован до возмущения. – Нет, надо же до такого додуматься!
- Дяде Мише глаз вон! – попыталась пошутить Саша. Её не поддержали, но напряжённость сошла на нет и сгладила отчуждённость. Стол накрыли быстро и слаженно.
- Сашка, садись рядом с мамой…
- С чьей?.. – растерялись все: и Сашка, и Тоня с Вероникой.
- Да какая разница! – Иван Антонович подтолкнул парня к Тоне, - поженитесь, общие будут.
- Ладно, ребята, счастья вам! – Михаил поднял бокал. – И тебе, Вероника… А нам с Олей Бог детей не дал… В наказание?! – он с грустью посмотрел в глаза жены.