В это время короткие ночи
меняю на водку,
Чтобы чуть приглушить
батальонов проросших набат.
Это время меня пробивает
прямою наводкой,
И отдачей бросает на тысячи
суток назад.
И я снова взлетаю с разрушенных
аэродромов,
И под ложечкой бьется от страха
шальное ура.
И тащу на себе по траншеям
кого-то родного
Из атаки, которую начали
позавчера.
Я встречаю рассвет с незнакомым
седым лейтенантом,
Среди черных руин еле кажется
выживший дом
В Сталинграде, я траурный пепел на каждом десятом,
я ложусь вместе с ними под злым
ураганным огнем,
Не мечтая ни встать, ни пожить,
и не выйти из боя,
Я немного хочу - чтобы Волгу
не перешагнуть,
И чтоб выжили эти, с одною
винтовкою двое,
И вон тот паренек, по неловкости
раненый в грудь.
Мне уже не уйти, уносите быстрей,
я прикрою.
Глупый спор, старшина, кто последний - всегда командир.
Я умею считать, что важнее, один
или трое,
И беру на прицел запыленный немецкий мундир...
Сколько лет пролетело, как пуль,
Не смертельных, неточных,
Но все слышится эхо, идущее
издалека.
Я меняю на водку короткие
лунные ночи,
но пьянею от памяти страшного
злого глотка.