Preludio
(Andante, dolce)
Дождь чеканит на воздухе имя безгрешного мира,
и дрожащий без серого ватника шарик земли,
в лютой проруби космоса, в чёрной купели отстиран,
тянет руки доверчивых рощ, ловит молнии клин.
Клин меж меж хлебом и ливнем, меж ложью и жаждой, меж целым
небом и перелатанным - некуда ставить тавро -
сердцем... "Грязь - за рожденье"... Набитую каплями цену,
пряча в тучах кувалду, смущённо визирует гром.
Под агуканье радуг ржавеют плуги и снаряды.
Почернев от потуг, утомлённо молчит борозда.
Бьётся в глинистых руслах канав мир, что создан на радость.
Его образ, как вдох, испаряется с глянца листа.
Fuga
Vivo, rubato
Бог прошёл по душе в неразношенных берцах...
В ямках рубчатых пьявки, болотной водой
зацветает сукровица. Траурным скерцо -
капли. Тянут с крылечек к фальшивому "до"
руки девочки... Ласточки крыльями чуют:
не объездил беспутное небо блед-конь,
в резервациях рая деревья корчуют
приглашённые бесы. Судья далеко -
убедился: привьёшь к дубу молнию - угли,
а прибьёшь - на две тысячи лет сорняки...
Семена в прошлогодней потерянной кукле -
незабудки, живой бирюзы островки...
Гром - циничный хорал: по удару на рыло.
Тучи - стены собора, суров богатырь.
Опрокинутой люлькой надежды накрыло
от отчаянья страждущих... Радуга, ты?...
Стосмычковую боль комариного транса
пьёт раздетая жизнь, разучившись кусать.
Дирижёрская палочка - хватит бояться! -
тёплый лучик на шкуре бездомного пса.