*** ***
Мне холодно.
На улице жара;
А внутренности Кельвину межзвездны.
Проколота душевная кора
И шарики все космосу развёрзты.
И ролики подшипно не скользят:
Чего спешить коль в мыслях невесомость?
Статичества объемная стезя
В лихву анастестезирует буксовость.
Застыли в положении шипы;
Зуб на зуб отстучал у шестеренков;
И ясно я проглядываю швы
Разверзшие мне бездны озарёнку.
Жгу буксы, абсолютом озарён,
Нутрею в Ноль всеёмкости меж-звёздья;
Ничем мой интеллект не засорен;
Под дулом "Хаббла" - муравьёвы гнёздья...
Мне холодно.
Но я давно привык.
Закачана душа "лидокаином".
Колодник подшиповых закавык
Я околючен внутренним ГУИНом.
И что вовне -
не важно нипочём:
Хоть власть над миром,
Хоть у хама рабство;
Я в рамки стылой бездны заключён
"Термитно" опоХаббленного братства.
Я астроном. Полярник. Муравей...
Я капитан (машины швейной) Шаттла.
Вселенной мне термитник мировей:
По Сеньке шита кельвинова шапка:
Да вот - в эфире...
Как тут тяжело...
От мысли в мысль - парсековые вёрсты.
Растёт шипами космос нежилой,
И боли под кору занозы вмерзты.
Колотит душу неземная дрожь.
Едва-едва: уж скоро я прозябну.
Картинки хаббл скалейдоскопит в сплошь:
И зёрны линз {звёзд} лить свЕты не иссякнут.
"Чудо! Не сякнет вода.. ."