С собакой Поль Гоген рисует Жанну:
В картине ведьма смотрит на челнок;
Горит у ног босых огня цветок -
Что красит крылья ангела в каштаны.
Но речь пойдет не о картине франца,
Винсента ухо тоже не причем.
Я Вам хочу напеть о сладком трансе,
Что Пушкин рифмовал своим стихом
Напомню вслух сюжет: седло монаха
Надето было на тартаров горб,
Чей дух нечистый ада без размаха
В шлиц юбки перебросил черта корп,
Где дьявол принял облик женской неги,
А юбкой искушал монаху плоть,
Заставив старца в жесть дрова колоть,
И тот упал без сил, как Ной в ковчеге
«Под юбкою» читатель знает деву,
Что прячет под одеждой ключ-секрет
В Жан дАрке, Орлеанской королеве,
Черт ищет сексуальности побед!
Ба, наш Панкратий бредит в сонной позе…
Зачем же я вторю сюжет пера?
На новый лад скажу я об угрозе -
В делах коварна церковь и хитра
Церковный гендер нам откроет тайну:
За что же ведьма ненавидит старца?
И чьи ворота открывает ключ
Что спрятан в женской юбке под сургуч?
И кто такой Барков, хотелось знать -
Я в школе стих любил его читать…
Вольтер дуэль предвидел не случайно -
Стих диатрибы разозлит баварца.
Фривольно Пушкин в «Гавриилиаде»
Сюжет любви возвысил в мире ада…
И так, Панкратий, влез на горб дьячка
Молок внизу сопел под звук смычка -
Старик умел играть на старой скрипке
И мадригал мурлыкал без ошибки.
Лошак, обмытый черт, в копытах бес
Дорогой скачет. Вдруг, грязь - объезд.
Старик смычком Молока стукнул влево -
Что б тот поехал вдоль ночной реки.
И бодрячком хлебнув винца согревы
Он захмелел в седле дорог тоски.
И спит монах в седле под рысь Молока,
Не зная хитрость, что задумал черт,
А тот везет его к речной протоке
Где дом Наяды и блудниц-сестёр
Ах, всадник, не горит костер без дыма -
Закончен путь до Иерусалима!
Коль сатана в обличье многолик,
Он в тело водяницы вдыр проник
Наяда встретила гостей у дома
И старика решила соблазнить,
Дурманя старцу глузд забавой сома,
Клобук сняла с главы и начала дразнить…
Власа прекрасной девы по мужчине
Скользили как челнок в воде с картины;
Как ангелок блажится в облаках
И рыжая корова - на лугах!
Сейчас брожу я по холсту картины
Что Поль Гоген поставил вниз витрины
С которой лот поднялся до высот
Да, ладно, пусть Гоген в деньгах живет..
Монах, проснувшись и не видя черта,
Попал в объятия бесстыдных чар
Он жадно влил в живот коктейль «Отвётрку»,
Что б было чем тушить ночи пожар
Восстала плоть пупка потверже стали
И рясу приподняла, как землю крот!
Наяда с гордостью открыла рот
И изрекла слова любви в печали:
«Монах, ты божий раб, отдайся нимфе
И подари русалке сонм интима;
Её зажги в реке фламбэ огнём
И расплещи по небу водоём.
Панкратий, ты, монах, мужчина церкви
Познай-ка свежий вкус холста пленэра
И насладись восторгом женских глаз
Когда блестит на звездах твой алмаз
Пускай купава в ночь кричит отраду,
Река удины - дух любви Наяды,
А я тебе нарву цветов в клобук
И запишу киношку в ноутбук»
Монах, руками теребил бугор,
На рясе возвышавшийся постыдно,
В тыл было больно прятать свой прибор,
Так чтобы было классно и невидно
Ему обидно было осознать
Что хитрый черт провел его опять
И пересилив страх блудниц коварства
Он молвил речь речному царству:
«Забудь, Наяда, мощный жезл монаха
Я церкви нашей дал святой обет!
На юбках баб поставлен крест!
Мой старый конь зажат сплетеньем паха»
Но не успел монах закончить фразу
Как был закован павой в кандалы
Рука блудницы рек ушла под рясу
И в клочья разорвала низ полы
Напрасно, мой читатель, ждешь интима
Я не макаю в грязь перо любви
Одно скажу, одержит верх не прима
А черный черт, что прятался внутри
Панкратий понял, кто его любил,
За флеш он с матом черта отпустил…
Иссяк на этом всякий спор изыди
Жан дАрка, дева, больше не в обиде!
Новоуральск, 23.06.2018