Плоть у неё – подобие кометы,
На ней вуаль, но тело в наготе,
Она близка – и нет её нигде,
В ней волшебство, она для всех запретна.
Но вот падёт незыблемость завета:
Она воспрянет птицей в глубине,
Раздастся зов в сакральной тишине,
И взгляд коснётся, руша все обеты.
А кисть рутинно образ сей творила,
И тело вышло – просто ремесло,
И нагота бледна, невыразима…
Но вдруг его пронзает волшебство –
Она хохочет – и она любима.
Ему испить – вся плоть её вино!