Под пальмою незыблемого пляжа,
Среди безбрежности синеющей воды,
Мысль в безмятежности у островного рая,
Расслабилась без горечи скупой нужды.
В приятной неге солнечного света,
Вблизи кораллов чудной красоты,
Под песни птиц природного сонета,
Сознание впало в степень дремоты.
Наперекор вдруг сладкого сюжета,
От океанской влаги или от жары,
Под действием солёного бювета,
Пригрезились вдруг каверзы зимы.
Вся среднерусская равнина
В объятиях стылой, белой пелены.
Сугробы снега выше нашего аршина
Дома укрыли, трассы и мосты.
И грёзы тяжкие в ежовых рукавицах
У русской Матушки- кудесницы Зимы,
В безоблачных лазурных заграницах,
Явились в образах любимой Колымы.
Вдруг заскулило в отпуске сознание
В циничном русском беспокойном сне,
О тяжкой доли в северном изгнание
На гребне моря Белого в волне.
Но окунувшись с стылую пучину,
Родимой снежно- белой стороны,
Мысль протрезвела, победив кручину,
Осмыслив пальмы, море и зонты...