Я из тех, чьим мечтам никогда не сиделось дома,
Ибо дома, где жить бы могли они, попросту нет.
В заштрихованных городах, как Бещель и Уль-Кома,
Мне жилищами служат отели, кафе, Интернет.
Вопреки всех вещей неотвратной грустной судьбине
Не останется имя моё после смерти моей.
В перспективе в памяти мира меня нет в помине,
Как и тех, кто билет приобрёл в область чистых идей.
Тем ценней то, что есть, содержимое сумки дорожной -
Это жизнь, что из сумки порой извлекаешь на свет.
Лишь тогда, когда сумка пуста, утверждать уже можно,
Что пора исчезать в веренице кочующих лет.
Города, паспорта, автобаны, порты и таможни -
Между ними когда-то и где-то сотрусь без следа.
Чтоб не тешить надеждой на вечное странствие ложной
Ухожу, уезжаю, лечу, расстаюсь без труда
С длинным перечнем стран, с документами, собственной формой.
Быть везде и нигде - таковое стремленье моё;
Глазом бури побыть посреди алфавитного шторма
Прессы, вывесок, песен, сумятицы, сердца её,
И я буду невидим. На карте исчезнут границы,
А снаружи миров для меня начертается путь,
Тот, что сном беспокойным в пути мне навязчиво снится
И течёт средь домов, мимолётно блестящая ртуть -
Так не станет меня. А пока что вокзалы и трассы
Повторяясь, сменяются - шестерни божьего дня.
Я скучаю, жду очереди за билетами в кассу,
Мои мысли со скуки решили угробить меня.