На черной шелковой воде
с живым муаром,
я позабыла о себе
под покрывалом,
затертым в звезды от времен
и солнцем местным,
и голою лежать под ним -
вполне уместно.
Сквозь толщу гулкую воды
ничто не слышно,
напрасно нежный муэдзин
мечети ближней
зовет молиться небесам -
ведь я под ними,
но им молиться по часам
необходимей.
На черной шелковой воде
с живым муаром,
я позабыла о себе
под покрывалом,
на берегу оставив быт,
как полотенце,
и слыша только шум воды,
и тихим сердцем
я обнимала все вокруг
и оставляла,
но про тебя, любимый, вдруг
я вспоминала:
стоял ты в шелковой воде,
худой мальчишка,
и крепко пальцами держал
мои лодыжки.