Шёпот гардин в анфиладе вечерних покоев.
Эхо скользнуло…печальное тремоло: «ааах!»
Дрогнули стебли стыдливо-покорных левкоев.
Двери зажали скрипучие ноты в зубах.
Лёгкий сквозняк – невесомое щупальце щели –
Длинной сонетки нашарил сухую ладонь.
Плашки паркета узорного стройно пропели
В такт: «Аллилуйя!» - как только в камине огонь
В лёгкой «цыганочке», вздув жёлто-красные юбки,
Так заплясал, что сухие до звона дрова,
И раскалённых углей чёрно-белые губы,
И тёплой шкуры у кресел сухая трава –
Всё рассмеялось, запело, тепло излучая…
Столик китайский, как старый охотничий пёс,
Вдруг изготовился в стойке, готовый для чая,
Спину подставил и посеребрённый поднос.
Прошлого тень. И часы, задохнувшись от счастья,
Пять пополудни отбили, как били всегда,
Только и ждали, что маленький ангел участья,
Взводом пружины вернёт им былые года.
Полог кровати, как тёмные Донны ресницы,
Тихо шепча, опустился на праздничный сон.
Как же мне спится… о, боже, ну как же мне спится!
В тёплых объятиях прошлого нежный полон.