У семи нянек – дитя без глаза,
Разума, сил, души,
Лучше б убили – легко и сразу,
Чем просто так грешить.
Лучше б мальчишка умер при родах,
Бел бы лежал и тих.
Нянчится с парнем столько народу,
А всё равно кретин.
Что-то лопочет, громко смеётся.
Радуется. Чему?
Мог бы случиться чьим-нибудь солнцем,
Нынче ж – ни «бе» ни «му».
Недолюбили, недосмотрели,
Даром, что нянек – рать.
Их бы за это – к стенке расстрельной,
Только вот что с них взять.
Вырос парнишка, выпущен в люди,
А на душе – туман.
Было семь нянек, стало – семь судей:
«Что ж ты такой болван?
Мы же растили, мы же страдали,
Где благодарность, слышь?»
Грудь подставляют, жаждут медалей,
Да вот подрос малыш.
Глупо таращит чёрной глазницы
Страшный, пустой провал.
Лучше бы парню, всё ж, не родиться…
Только ведь… кто же знал?