Под бой курантов думается мерно, -
Не то что бы корова или серна
Жуёт меланхоличную траву,
Но летаргия, овладев рассудком,
Не позволяет радоваться шуткам,
И, словно засыпая наяву,
Пытаешься представить звуки – цветом,
Басовую октаву – фиолетом,
Зелёным – переливы и флажки,
Оранжевым – стаккато, пиццикато,
Шуршащей калькой – трели и раскаты,
Прозрачные и чёрные мелки.
Рассчитаны эффекты звуковые,
Но время, замирая, как впервые
Задумавшись, - теряет остроту,
Раскачано и выпито мгновенье,
На небесах окончено горенье,
И эха вертикальную версту
Уже не различаешь – гулко, глухо,
Не музыки касаешься, но пуха,
Небесного, сквозь толщу белизны,
Часы не возвращаются, но всё же,
Я вижу в них, сумняшеся ничтоже,
И молодость, и золотые сны...
Размеренность – заслуга твёрдой формы,
Куранты посерьёзнее, чем горны,
И пионерский лагерь не вернуть,
Как не забыть ни море, ни лиманы, -
В любом приливе слышатся органы,
Хотя песок не может обмануть –
Он шелестящ, но так пересыпаем,
Что под него охотно засыпаем,
И тем хорош – ни мира, ни войны,
Ни музыки, ни ритма, ни восторга,
Ни сквозняка из каменного морга,
Ни времени утраченной цены...
..
Ни формы вдохновения - сонета, -
Ни света изнутри, что прячет Лета,
Ни скрипа, что разносится над ней...-
Лишь - ягоды, красным красно на взгорке,
Речной песок вбирает оговорки,
И, чем прекрасней нота, тем длинней.