Эту девочку звали Беллой,
Я любил её, как никто.
Завитушки на шее белой
И коротенькое пальто.
Бездной глаз её любовался,
Рук лебяжьих искал полет.
Я потом уже так не влюблялся.
Хотя... кто теперь разберёт?
Был портфель её мил и лёгок,
И приветлив подъезд и двор.
Взгляд печален, наивен, робок,
А язык искрометен и скор.
Да, еврейская кровь. Да, мансы.
Встреч томительных череда.
Не сложилось. В далекие страны
Увезли ее навсегда.
Не имеет рецепторов память,
Не подскажет о чем вспоминать.
Только ходит и ходит за нами
Нашей юности благодать.
Жизнь течёт, уже женятся внуки.
Защемит вдруг, прикрою глаза –
И извечной еврейской мукой
По славянской щеке слеза.
170718