Из слободы мы шли не споро,
хоть я старательно пыхтел.
В трамвае, увозившем в город,
я у окна с отцом сидел.
Вагон катился вслед за летом,
звеня, качаясь и дрожа,
я жадно впитывал приметы
обычной жизни горожан.
На напряжённом перекрёстке,
где жизнь вершилась чередом,
с лепниной, высоченный броский,
царил искомый нами дом.
Он изгибался бумерангом,
фасадом – Гелиосу в створ,
но с тыла, уступая рангом,
серел угрюмый пыльный двор.
В нём не виднелось ни травинки,
ни кустика, ни деревца,
ни одинокой животинки,
ни инструмента у крыльца.
Мой оптимизм «Пломбиром» таял,
и в грудь закрадывался страх…
Лет шестьдесят я обитаю
в безликих скученных дворах.
18.07.2018