Труд как средство для облагораживания.
- у меня рабочее настроение, хочется вкусить радость труда, того, что тебе по сердцу.
Эти слова один человек адресовал другому человеку. Точнее сказать, Василий Колотушкин поделился своими сокровенными мечтами с Иваном Скотобойниковым.
Скотобойников однако, молчал, не поддержав порыв друга. Он думал о своём, что сладкой истомой сидело у него в сердце. А сидело у него там желание быстрого обогащения. При этом на халяву без трудового пота. Василий, обеспокоенный затянувшейся паузой, пытался расшевелить товарища, и стал его тормошить, схватив за грудки. Он тряс его как спелую грушу, пока тот не оттолкнул своего друга так, что тот отлетел в сторону, опрокинув стол с яствами. Завтрак предназначался заведующему столовой № 4. Викентию Павловичу Оржаникову. Иван Скотобойников работал подсобным рабочим на кухне, а Василий Колотушкин поваром. Викентий Павлович только зашёл в помещение столовой, предвкушая сытый, обильный и очень питательный завтрак. Чувство досады овладело всё нутро заведующего столовой. Ему стало так жалко, что вкусный завтрак уплыл от него безвозвратно, что он даже всхлипнул от обиды.
- Василий! Я тебя сейчас поколочу за угробленный завтрак. Дам тебе по мордасам.
- но это, же не я, это Иван меня пихнул прямо на стол. Он виноват, не я, вы же видели!
- так - то, оно так, а пока крекеры подавай Василий! Только эти кондитерские изделия могут смягчить неотвратимое наказание, а тяжесть его будет зависеть от того, сможешь ли ты угодить мне, Василий Андреевич. Если крекеры вкусные, жирные и не на пальмовом масле, я всё тебе Васька прощу. Но Колотушкин сообщил новость, что крекеров нет, поскольку он не занимался их приготовлением, а предавался мечтам о быстром обогащении. Не желает ли Павел Степанович похвалить его за мечтательность.
- мечты, мечты! Где ваша сладость! Мечты ушли, осталась гадость! Викентий Павлович я, но никак не Павел Степанович. Василий, ты превзошёл самого себя, больше терпеть я не намерен твоих неправильных поступков. Уволен! Без выходного пособия.
- куда я подамся с волчьей характеристикой? Кто меня возьмёт на работу?
- а я тебе хорошую бумагу напишу, об этом не беспокойся. У тебя же семеро по лавкам. Знаем, сочувствуем. Вот видишь, какой я не злопамятный. Смотрел по телеку вчера, как
« Грассхопперс» уделывал «Базель»? Это просто супер - пупер класс! Фантастика!
- Викентий Павлович! О чём это вы? Какой « Грассхопперс»? я вас не понимаю.
- а ты меня никогда и не понимал, Василий Андреевич. Поэтому я тебя и увольняю. Двум соловьям не ужиться в одной клетке, или двум медведям в одной берлоге. Как оно правильно будет?
- я вас господа не беру с собой, таких болтунов, склочников, вносящих беспокойство в размеренную жизнь моей общины,- вмешался в разговор Скотобойников, тот самый субъект, который так напакостил Василию Колотушкину.
- а мы и не собираемся вступать в твою общину, достопочтимый гражданин Отбойников!
с раздражением ответил тому заведующий столовой №4 Оржаников.
- моя община из 98 человек летит на ПРОКСИМА Центавра, к ближайшей к нам звезде.
Труд там, на пригодной для жизни планете, будет средством для облагораживания.
- не многовато ли, Ваня? Экипаж под сотню человек,- спросил Колотушкин, которому страстно захотелось улететь к сестре нашего светила Солнца.
- 98 это необходимый минимум для размножения. А иначе получатся близкородственные отношения, приводящие к вымиранию рода. Представляешь, каких размеров должен быть звездолёт, вмещающий сотню человек.
- это всё в далёком будущем, а в настоящем мы должны жить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.
- где-то я это уже слышал, - сказал Викентий Павлович, но меня это мало волнует, меня волнует сытый обильный завтрак, который Колотушкин должен подать мне на стол.
Я воспользовался салфеткой, чтобы не запачкать свой костюм. Подавайте краба, десяток креветок. И что- нибудь ещё на ваше усмотрение. Что- нибудь экзотическое.
- а мы не в ресторане, Викентий Павлович, мы находимся в скромном заведении под названием столовая №4. и здесь таких изысканных блюд в ассортименте не имеется,
В меню столовой они не входят. Так что выбор небогатый: щи да каша – пища наша.
- ты что, Василий, белены объелся? А кто мне вчера подавал карпа, фаршированного в сметане.
- это вам во сне приснилось, Викентий Павлович, потому что не было такого блюда, был просто сазан с хреном.
- вона как оно вышло то, а я - то нафантазировал себе невесть что, это с перепою видать, много выпил вчера, вот и возникают совсем не те блюда в моей памяти. Викентий Павлович встал из-за стола и направился в свой кабинет заведующего столовой, чтобы уже там, преобразившись в начальника, отдавать распоряжения.