При этом свете лунном, чудном
Стервятник голову склонил,
В его глазах, во взгляде мутном
Не спал полночный крокодил.
Ты мне порой читала сказки,
И в них жила твоя любовь.
Но эти руки...эти глазки
Таили скорбь, таили боль.
Я не смеялся, больше смеха
В себе найти, увы, не смог.
Для вас, принцесса, лишь потеха,
Но в вашей боли я продрог.
Продрог от холода и лютой...
От ваших гордых резких слов...
Зовут в начале вас малюткой,
А после черенью из снов.
В глазах орущей я без тени
В колени пал, оставь меня!
Себя любить не смел в сомненьи,
Тебя любил, весь свет кляня.
При этом свете, что чернее лика,
Ты мне порой читала про любовь;
Ты мне казалась так собой велика,
Лишь тем, что сердце помнило про скорбь.
И мне, что крокодил на грудь упавши,
Навзрыд листал в моих глазах...
Но я у ваших рук уже уставший,
Оставлю вас в прикормленных грехах.