Нет, у судьбы не будет перемотки – не миновать ни совести, ни ссор…
Ну нет такой магнитофонной кнопки, не выйдет – как на видео курсор: взять, переткнуть куда-нибудь подальше, и всё «плохое» выключить в момент… А нам, любимым, хэппи энд подай же! Ну, пусть не хэппи, но хотя бы – энд…
И если разом вычеркнуть больницу, и перевязки, липкие бинты, и тех недель постылых вереницу, когда больная ты – была не ты, то вычеркнуть соседку-почемучку, вязавшую сиреневый берет, художницу (к несчастью, недоучку), и ручкой нарисованный портрет…
И если вымарать обвал и пропасть – день бабушкиных тихих похорон, то вымарать косой и робкий проблеск, тот солнечный лоскут – со всех сторон – он выскользнул из бурых туч, вещая о том, как жизнь близка и коротка… И моросью – на вечное прощанье – с еловой лапы брызнуло слегка… Да, ель – не только лапник, но и лапа – пушиста, утешительно тепла… И то, как за плечо приобнял папа… И бабу Шуру: всё-таки пришла…
И, если выкинуть чумную ссору, нелепых слов нелепые броски, истерику, рыдающую Соню, с которой после целый год – в штыки… То выкинуть и всё, что – тоном ниже, подспудно шло (за гранью, за дверьми): «люблю тебя, кретинка, да пойми же, добра тебе хочу!» – «сама пойми!!»
И если отмотать – туда, в забвенье, где нет хамья и дутых величин… Тупое ожидание под дверью... «Казённый дом», пузатый грубый чин… В тоскливо-нервном, гадостном броженье – тянулся вторник и решалась жизнь… То отмотать и смс-ку «Женя, держись, моя хорошая, держись!»
Не вычеркнуть… и никуда не деться… и стрелочка курсора не видна. С водой забвенья – выплеснешь младенца, меч-кладенец, сокровища со дна, те вроде бы незначащие нотки, то вроде бы невсхожее зерно…
И потому – смотри без перемотки.
Единственное
для тебя
кино…